Петербург
Апреля 25—26. Письмо Е. Ф. Юнге к Д., начатое 25 апреля. Сообщает, что прочла присланную ей корректуру «Братьев Карамазовых» (см.: Апреля 9), будоражащих ее совесть. «С каким совершенством, — отмечает она, — у Вас описаны сцены следствия! Эти не злые, но пустые, близорукие люди, которые с своим напускным добродушием и кажущеюся им великодушною вежливостью ежеминутно оскорбляют так неизмеримо выше их стоящую натуру <.. .> и эта женщина, Ваша женщина,. простая, русская, сердцем чующая правду! <.. .> Меня, ужасно интересует Алеша, я горю нетерпением поскорее увидеться с ним, именно увидеться, потому что я вижу и слышу всех Ваших действующих лиц». Опровергает частые упреки в адрес Д. о повторениях: «Во всех Ваших сочинениях одно направление мыслей, но это как концентрические круги, из которых каждый шире, более захватывает, подробнее объясняет».
Получив вечером ответ Д. от 11 апреля на ее мартовское письмо, она продолжает писать Д. на следующий день, 26 апреля. Признается, что у нее «дух захватило» от его письма и что «оно займет место между самыми дорогими» ее «сокровищами». «Как странно, — замечает она, — что в моем письме есть ответы на то, что Вы пишете и наоборот! Мне кажется уже так хорошо, так хорошо выражены Ваши мысли в „Карамазовых", но я могу понять, что в глубокой душе Вашей есть еще более; чем выше художник, тем высшими задачами он задается». Делится впечатлениями от лекции Вл. Соловьева, находя, что «он хороший человек, но уж очень вдался в метафизику. ..»; советует Д. не обращать внимания на критиков, плюнуть «на этих остолопов»; снова откровенно рассказывает Д. как другу о себе. — ЦГАЛИ. Ф. 212. 1. 104; отрывки опубл.: Лит. газета. 1971. 11 августа. № 33 и ХХХЬ 331.
Апреля вторая половина до 27 (?). С. П. Хитрово извещает Д., что С. А. Толстая «не может быть сегодня в Эрмитаже», и приглашает: «.. . если Вы можете, приходите с Вашими детьми сегодня в час, будет хорошо — дети будут петь». — ИРЛИ. .№ 29887.
Записка, вероятно, примыкает к предшествующим {см.: Января 30 — апреля первая половина) и отправлена была до отъезда Д. с семьей в Старую Руссу; поводом к детскому празднику могла послужить пасхальная неделя в 20-х числах апреля.
Апреля 27. В зале Благородного собрания устраивается вечер в пользу Славянского благотворительного общества; на вечере Д. читает отрывки из книги 10-й «Братьев Карамазовых» («Мальчики»), еще неизвестной слушателям. Чтение имело большой успех. Вне программы он прочел стихотворения И. А, Некрасова «Влас» и А. К. Толстого «Илья Муромец».— Д. в воспоминаниях (1990). Т. 2. С. 253—255.
Сохранился оттиск корректуры из апрельской книги РВ — См.: XV, 390—392. В ПСС ошибочно: «.. . на литературном утре...»; ср.: Описание. С. 51—52.
По поводу этого вечера О. Ф. Миллер писал А. Г. Достоевской 25 апреля: «Будьте так добры сообщить Федору Михайловичу, что Кирееву и Аристову дано знать о хоре. Вручая Вам билеты, я позабыл сказать, что Вам и Федору Михайловичу будут доставлены особые с правой стороны...». — ЛН. Т. 86. С. 499.
Апреля 28. Письмо П. П. Казанского из Одессы к А. Г. Достоевской. Ссылаясь на ее обещание при встрече в Петербурге «списаться и переговорить» с братьями и племянниками Д., со-тласными «продать свою часть в наследственном имении» за 30 тысяч «в рассрочку», и на высказанное ему самим Д. желание не продавать своей части, а «получить ее в натуре, землею», Казанский просит А. Г. взять «на себя труд узнать от всех Достоевских в подробностях их условия», а у Д., какой именно участок земли ему выделить. — ЦГАЛИ. Ф. 212. 1. 191. С. -Петербургское Славянское общество приглашает Д. на заседание Совета общества, назначенное на 30 апреля в 8 часов вечера. —ИРЛИ. № 29849.
Апреля 29. Письмо Д. к Н. А. Любимову. Сообщает, что к майскому номеру РВ ничего не успел сделать, так как поклонники «буквально не дают писать», вследствие чего через неделю он со всем семейством собирается уехать в Старую Руссу, где в три месяца думает кончить весь роман. Предполагает в июньской и августовской книжках РВ поместить его четвертую часть, а в сентябрьской — заключение в IV2 печ. листа. Пишет, что только что узнал от К. П. Победоносцева о пребывании в Петербурге М. Н. Каткова, но не успел с ним встретиться. «Очень доволен», что книга «Мальчики» в ожидаемом апрельском номере по строению своему «столь отдельна и эпизодна», так что после нее перерыв в печатании будет более естественен. Рассказывает, что 27 апреля читал «эпизод из этой книги на Литературном вечере в пользу Славянского благотворительного общества, — и эффект без преувеличения и похвальбы <.. .> был чрезвычайно сильным». — XXXi, 151—152, 333.
11-я книга «Братьев Карамазовых» появилась в июльском номере РВ; закончилась публикация романа — в ноябрьском.
«В 3 часа утра». Ложась спать, на столе в гостиной Д. оставляет А. Г. Достоевской записку с просьбой отправить «заказное письмо Любимову сегодня же, не медля»; напоминает, что можно позвать их домашнего врача Бретцеля от 2-х до 8-ми, но не позже. — ХХХЬ 142.
На обложке к записке примечание А. Г. Достоевской: «Подобные записки Ф. М. часто оставлял на столе гостиной, не желая будить меня ночью, но имея необходимость о чем-нибудь попросить». — XXXi. 324.
В ПСС данная записка датирована по помете А. Г. Достоевской на той же обложке: «29 января 1880 г.» Эту проставленную ею по памяти дату подвергал сомнению еще А. С. Долинин, отнеся записку к 29 марта (см.: Т. IV. — С. 407). Убедительно уточняет ее в сопоставлении с обстоятельствами написания письма к Н. А. Любимову от 29 апреля 1880 г. И. Л. Волгин. — См.: Волгин. Последний год Д. С. 203—204, 542 и Октябрь. 1993. № 12. С. 130.
В 8 часов вечера, в зале гр. А. Ф. Менгден (на Дворцовой набережной, д. № 34) начинается концерт в пользу Общины сестер милосердия Св. Георгия, в котором принимает участие Д. (см.: Апреля 21). По свидетельству Л. Ф. Достоевской, Д. читал на нем главу из «Братьев Карамазовых» о пришедших на богомолье «бедных крестьянках», с рассказом одной из них о тоске по потерянному сыну, вобравшим «собственную боль» Д. и потрясшим всех слушательниц, среди которых была, как отмечает дочь писателя, и присутствовавшая на вечере «великая княгиня Мария Федоровна, будущая русская императрица». Л. Ф. Доетоевская описывает также неудавшуюся попытку устроительниц вечера познакомить цесаревну с Д. (по ее просьбе) и сообщает, что желание последней вскоре было осуществлено через вел. князя К. К. Романова, организовавшего вечер и пригласившего Д. (см.: Мая 8). —Г. 29 апреля. № 118 (объявление о вечере); ЛН. Т. 15. С. 162;
ЛН. Т. 86. С. 306—307; Волгин. Последний год Д. С. 204—212 (с ошибочной датировкой: 27 апреля; исправление оговорено автором: Октябрь. 1993. № 12. С. 131).
Письмо беллетриста Н. К. Лебедева (псевдоним: Н. Морской) к Д. Излагает историю своих материальных злоключений в связи с неожиданной приостановкой печатания в НВр-его романа «Содом» и неисполнения данного ему издателем А. Ф. Марксом обещания приобрести второй его роман «Купленное счастье». Вспоминает с благодарностью о содействии Д. в публикации его романа «Аристократия Гостиного двора...» (см.: 1879. Апреля 5) и просит писателя помочь изданию «Купленного счастья» всего несколькими словами, сказанными им «кому-либо из людей, знающих Маркса», — ГБЛ. Ф. 93. II. 6. 7.
1879—1880. Апрель. Д. встречается с учительницей А. Я- Обо-довской-Сидорацкой, женой «долгушинца» В. П. Сидорацкого (см. о них и об отражении процесса Долгушина в романе «Подросток» — XVII, 299—300), разговаривает с ней об университете и, судя по записи, примыкающей к отклику Д. на казнь А. А. Квятковского и А. К. Преснякова (см.: Ноября после 4),. его поражает какое-то «ее восклицание», в связи с которым он собирается потом в ДП 1881 г. спросить: «=. . пресеклись ли убийства и преступления. Лорис-Меликов уничтожил ли злую волю?..» —XXVII, 51.
Датируется 1879 — апрелем 1880 г. в связи с тем, что А. Я. Обо-довская, судимая в 1877 г. по делу «193-х», вернулась в 1879 г. из олонецкой ссылки в Петербург, а весной 1880 г. подала прошение о разрешении последовать за ссыльным мужем и выехала в Курган. В период почти полугодового пребывания ее в Петербурге и могла произойти ее встреча с Д., впечатления от которой вплелись в общий контекст его размышлений о необходимости «оздоровления корней», а не паллиативных мер для прекращения террористических актов. — См. об этом: XXVII, 333.
1880. Февраль — апрель. РВ с «Братьями Карамазовыми». — ГБЛ. Ф. 93. П. 5. 69.
Датируется периодом между выходом январского номера РВ 1880 г. (31 января) с книгой девятой части третьей «Братьев Карамазовых»-(названной Киреевым «последней») и выходом, после перерыва в публикации романа, апрельского номера журнала (3 мая) с очередной, десятой книгой четвертой части его.
Апрель. Д. подает прошение мировому судье 24-го участка г. С. -Петербурга с просьбой сделать распоряжение о возвращении ему предоставленных им в 1875 и 1878 гг. для продажи книжному магазину Кораблева и Сирякова его сочинений «Бесы» и «Записки из Мертвого дома», что должны исполнить после смерти владельцев магазина и его закрытия их опекуны Никитин и Григорьев; в случае же продажи книг — о выдаче последними за них денег (в размере 63 руб., за вычетом 25 % комиссионных, т. е. 47 руб. 25 коп.). Ведение дела с правом апелляции Д. передоверяет А. Г. Достоевской. — ХХХЬ 247— 248.
Апреля — мая начало. Д. делает наброски к книге 11-й и начинает составление планов завершения романа — см.: XV, 316— -325, 440.
Апреля вторая половина — мая начало. Д. получает приглашение от высочайше учрежденного Комитета для сооружения памятника Пушкину «пожаловать к торжеству открытия» 26 мая 1880 г., в годовщину дня рождения поэта, с указанием, что «о подробностях будет в свое время объявлено». — ИРЛИ. .№ 29518.
Аналогичные приглашения были разосланы Комитетом многим известным русским писателям, ученым и общественным деятелям.
Мая 1. Письмо С. А. Юрьева из Москвы к Д. с просьбой ог имени Общества российской словесности и своего лично почтить пушкинские заседания Общества своим словом, а празднества, посвященные поэту, своим присутствием; по признанию Юрьева, он выражает чувства «всех москвичей, от которых очень часто приходится слышать вопросы: будет ли в заседаниях <.. .> говорить Ф. М. Достоевский». — Д. Письма.
Выходит № 5 BE (см. ниже письмо А. С. Суворина к Д.) с редакционным откликом на помещенное в НВр возражение по поводу упомянутого П. В. Анненковым эпизода с «каймою» вокруг раннего произведения Д. (см.: Апреля 14(26)); поясняется, что будто бы эпизод этот связан не с «Бедными людьми», а с «Рассказом Плисмылькова», предназначавшимся для задуманного Белинским и неосуществленного альманаха «Левиа-фан» (С. 415).
А. С. Суворин посылает Д. только что вышедшую книжку . BE, «на случай», если он не выписывает, с сопроводительным письмом. «На стр. 412, — сообщает он, — Вы найдете ответ на мою записку, которую я сделал относительно „каймы". Будете ли Вы отвечать или нет? Во всяком случае, отвечать можно и мне». Отмечает, что весь рассказ о «кайме» возник в кругах BE и «похож на какую-то сплетню» и «никакого доказательства» не имеет.— См.: ХХХЬ 335 и Волгин. Последний год Д. С. 199.
К. Н. Бестужев-Рюмин отмечает в своей записной книжке-„дневнике 1880 г.: «Читал <.. .> „Карамазовых" (сколько гениальной силы в „Инквизиторе")».— ЯРЛЯ. P. I. On. 2. № 254.. Л. 53.
Упоминания о чтении «Братьев Карамазовых» встречаются в записной книжке К. Н. Бестужева-Рюмина 1880 г. еще 2 и 16 мая. —См.: . Там же. Л. 53, 58.
Мая 2. Общество любителей российской словесности официально извещает Д. (на бланке; за подписями председателя Общества С. Юрьева и секретаря Н. Аксакова) о публичных заседаниях в Москве, намечаемых после открытия памятника Пушкину 26 мая — на 27 и 28 мая; обращается к нему с просьбой-«почтить память великого поэта» своей речью на одном из этих_ заседаний и уведомить их о своем «решении». — ГБЛ. Ф. 93. II. 7. 35.
Сохранились также билет для входа на площадь 26 мая 1880 г. (с обозначением расположения депутаций), отдельные оповещения-о 1-м и 2-м заседаниях Общества любителей российской словесности 27 и 28 мая в 1 час дня в зале Благородного собрания (с указанием места Д. «на эстраде») и о литературно-художественном и музыкальном вечере в 9 часов 27 мая (в том числе повторное, с исправлением 27 мая на 6 июня), приглашение и билет на литературные обеды 6 и 7 июня (см. ниже). — ИРЛИ. № 29518.
Д. отвечает на неизвестное письмо брата Н. М. Достоевского по поводу условий раздела имения А. Ф. Куманиной в Рязанской губернии. Уведомляет, что сонаследники должны прежде всего юридически оформить ввод во владение. Относительно намерения Николая подписать договор о продаже-своей доли имения отказывается брать решение на себя, предоставляя это самому Николаю. Поясняет, что пока ни он, ни другие Достоевские договора на продажу не подписывали, но на днях собираются подписать и выслать Шеру проект о разделе, по которому на всех Достоевских приходится получить 800 десятин" Пехорки. Советует брату согласиться на проект о разделе вместе со всеми Достоевскими. Посылает ему 16 руб. и сообщает, что «через неделю (наверно)» едет в Старую Руссу.— ХХХЬ —153, 333—334; см. также: Материалы и исследования. Т. 7. С. 268—270.
В НВр (№ 1499) в отделе «Среди газет и журналов» упоминается «мелочная сплетня» о Д., которую ввел в свои воспоминания П. В. Анненков и развил М. М. Стасюлевич. «Поддерживать эту глупую сплетню, сочиненную каким-нибудь досужим журналистом чуть не полвека назад, и притом поддерживать так серьезно и важно, как это делает почтенная редакция „Вестника Европы", — право, это недостойное дело», — замечает обозреватель <В. П. Буренин), характеризуя редакторские пояснения М. М. Стасюлевича как «лживый изворот».
Авторство В. П. Буренина в этом и следующем номерах НВр (см. -_-Мая 3) устанавливается на основании указания в письме А. С. Суворина к Д. от 12 мая.
Мая 3. Выходит № 4 (апрельский) РВ (см. объявление о выходе: МВед. 3 мая. № 121) с частью четвертой, книгой десятой, главами I—VII «Братьев Карамазовых».
С. А. Юрьев снова пишет Д. и просит отдать предпочтение московским заседаниям перед петербургскими. Сообщает имена предполагаемых участников торжеств: И. С. Аксаков, А. Ф. Писемский, А. Н. Островский, И. С. Тургенев. Напоминает Д. о поданной им в «последнем письме» надежде на возможность публикации в РМ его статьи о Пушкине. «Будет ли это то, что Вы произнесете в собрании <...) или другое — все приму с величайшей благодарностью и почту за счастье», — заверяет он, прося не передавать статьи другому журналу.— Д. Письма. Т. IV. С. 412.
Судя по записи Д. от начала мая («субб(ота), вечер Шта-кеншнейдер, теперь Засецкая»), Д. собирается или накануне в пятницу, 2 мая, или днем 3 мая заехать к Ю. Д. Засецкой, оставляя субботний вечер для Е. А. Штакеншнейдер; в эту же субботу он планирует повидаться с А. В. Жаклар, Н. П. Вагнером, сестрой первой жены С. Д. Констант и др. — XXVII, J17.
В НВр (№ 1500) в отделе «Наброски и мелочи» анонимный рецензент <В. П. Буренин), доказывая обоснованность своих вчерашних возражений П. В. Анненкову и М. М. Стасюлевичу, один из которых пересказал, а другой поддержал глупый анекдот о «кайме», ссылается на их собственное признание, что он основан на придуманном Н. А. Некрасовым, И. И. Панаевым и другими «стихотворном послании автору „Бедных людей" от имени Белинского» <«Рыцарь горестной фигуры...». — Ред.): «неумное четверостишие» из этого стихотворения, по словам Буренина, было напечатано сначала в «Современнике» 1850-х годов, а затем повторено в отдельном издании Нового поэта <И. И. Панаева), «вообще склонного к юмористическим подтруниваниям», а затем эту сочиненную «шутку» «разные литературные кумирики сороковых годов подхватили и начали выдавать за правду...».
Мая 4. К Достоевским приезжает А. И. Толстая, чтобы передать Д. письмо к нему Е. Ф. Юнге от 25—26 апреля. Описывая на следующий день дочери свое посещение, она сообщает, что вся семья собиралась утром 5 мая уехать в Старую Руссу, и «по причине народа, который тут толпился и суетился», Д. положил письмо в карман, но на лице его она заметила «выражение удовольствия». — ЛН. Т. 86. С. 499.
«Боре Штакеншнейдеру от Ф. М. Достоевского. 4 мая/80». — ХХХ2, 62, 101 (по свидетельству А. П. Эйсснера, Борис Штакеншнейдер был крестником Д.; умер 7-ми лет от дифтерита. — Знамя. 1991. № 11. С. 171).
Записка О. Ф. Миллера к Д. (на визитной карточке) с приглашением в 87г ч. вечера на собрание членов Славянского-благотворительного общества, которое состоится у А. А. Голе-нищева-Кутузова. — ИРЛИ. № 29779.
Вечером Д. присутствует на собрании членов Славянского-благотворительного общества, которое, по инициативе его председателя К. Н. Бестужева-Рюмина и при «горячем всеобщем согласии», избирает Д. уполномоченным представителем общества для участия в московских торжествах по открытию памятника Пушкину.—XXXi, 154.
Вел. князь К. К. Романов посылает Д. пригласительную записку на четверг 8 мая, в 9 часов вечера, в малиновую гостиную Мраморного дворца. Сообщает, что на этом вечере собираются присутствовать цесаревна Мария Федоровна (жена будущего Александра III), которой после «особенно» понравившегося ей чтения Д. в пользу Георгиевской общины «захотелось поближе» с ним познакомиться, а также вел. князь Сергей Александрович, принцесса Ольденбургская Евгения Максимилиановна, принцесса баденская Мария Максимилиановна и. г-жа Шереметева (дочь покойной вел. княгини Марии Николаевны); «... если Вы не откажетесь прочесть что-нибудь из Ваших сочинений, разумеется, по собственному Вашему выбору,, мы будем Вам крайне благодарны», —заключает К. К. Романов.—ЛЯ. Т. 15. С. 162.
По-видимому, ряд срочных дел, а главное, это приглашение, полученное Д., должно быть, 5 мая, уже после отправки им письма, к С. А. Юрьеву с просьбой в связи с наметаемым на «среду» (7 мая) отъездом адресовать теперь ему письма в Старую Руссу, заставили Д. продлить свое пребывание в Петербурге еще на несколько дней или неделю.
Мая 1—5. Заметка Д. в записной тетради «Pro Метопа» («Для памяти» — лат.} о необходимости «заехать перед отъездом» <в Старую Руссу, а позднее на пушкинские торжества в Москву. — Ред.} к гр. Толстой (очевидно, С. А.), К- П. Победоносцеву, М. Г. Черняеву, А. Н. Майкову. А. А. Кирееву,. В. П. Гаевскому, А. Ф. Кони (?), А. В. (Жаклар, урожд. Кор-вин-Круковской), Н. П. Вагнеру, Е. А. Штакеншнейдер,. Н. Н. Страхову, В. П. Буренину, А. С. Суворину (?), Д. В. Григоровичу, А. П. Философовой, А. Н. Энгельгардт, С. Д. Констант, Ю. Д. Засецкой. Далее запланированные визиты распределялись частично на субботу (см.: Мая 3), частично на воскресенье (см.: Мая 4). Намечает Д. также (как и выше, иногда под вопросом): «Написать письма. Юрьеву. Даме. К Новиковой (?), Стукаличу, Пуцыковичу»; в заключение перечисляет.. домашние дела: «.. . вощить комнаты <.. .> расставить окончательно мебель...» и др. — XXVII, 116—117.
его письмо к С. А. Юрьеву от 5 мая.
Мая 5. Д. отвечает С. А. Юрьеву на два его «любезных письма» от 1 и 3 мая. Сообщает о своем вероятном участии в пушкинском празднике и намерении 25-го числа быть у Юрьева в Москве. Просит уточнить, нужно ли отдавать его «слово» о Пушкине в предварительную цензуру и успеет ли оно получить разрешение, если будет представлено 25 мая. Справляется, как собираются проходить цензуру И. С. Аксаков и И. С. Тургенев. Извещает, что 4 мая избран официальным представителем на пушкинском празднике от Славянского благотворительного общества, а также о том, что О. Ф. Миллер, по-видимому, приехать не сможет. Предложение Юрьева участвовать в его журнале воспринимает как «весьма лестное» для него. — ХХХЬ 153—154.
Мая 6. Ответ Н. А. Любимова на письмо Д. от 29 апреля о сроках печатания в РВ «Братьев Карамазовых» (летом, начиная с июня). — ГБЛ.
С. -Петербургское Славянское общество посылает Д. приглашение на заседание Совета общества на завтра 7 мая в 8 часов вечера. — № 29849.
А. Г. Достоевская, на бланке Книжной торговли Д., фикси-■рует получение от С. И. Дросарда (с «30 % уступки») ряда книг, в том числе и романа Б. Ауэрбаха «Ландолин». — .№ 30773. Л. 154об.
Счет портного К. Гёинце за шитье Д. пальто «из английского Кашмира». — ИРЛИ. № 29522.
Мая 7. «по силе своего устава», утвержденного министром народного просвещения, Общество любителей российской -словесности само является «цензором этих речей и чтений».— Д. Письма. Т. IV. С. 412.
Мая 8. Д. принимает участие в приватном вечере, устроенном К. К. Романовым; присутствуют все приглашенные (см.: Мая 4) кроме вел. князя С. А. Романова. Д. читает фрагменты из «Братьев Карамазовых» и среди них, по особой просьбе К. Романова, исповедь старца Зосимы, затем «Мальчика у Христа да елке». Цесаревна Мария Федоровна, по свидетельству К. Романова, «слушала крайне внимательно и осталась в восхищении».— ЛН. Т. 86. С. 137 (Мария Федоровна вернулась после «чтения» в Аничков дворец «Л'/г» ночи — см. запись в дневнике ее мужа, наследника престола А. А. Романова: Октябрь. 1993. № 12. С. 134).
— См.: ЛН. Т. 86. С. 306—308.
Старая Русса
Мая 9—11. В один из этих дней Д. с семьей выезжает из Петербурга в Старую Руссу, собираясь «в тишине и на свободе обдумать и написать свою речь в память Пушкина» и затем работать, ни на что не отвлекаясь, над завершением «Братьев Карамазовых». — С. 359 и. XXX,, 151.
Судя по тому, что А. С. Суворин свое письмо к Д. от 12 мая отправил в Старую Руссу, предлагая ему купить билет в Москву (см.. ниже), Д. в этот день уже не было в Петербурге; отвечая Суворину, Д. упоминает, что «перед самым отъездом» получил письмо от С. А. Юрьева (см.: Мая 7); с другой стороны, он пишет К. П. Победоносцеву 19 мая, что уехал «ровно неделю назад» (см.: ХХХЬ —11 мая.
Мая 12. «в число лиц, имеющих читать или говорить о Пушкине». Сообщает, что Николаевская железная дорога назначила экстренный поезд на 24 мая, билеты на который по уменьшенной цене надо брать с 20 мая; предлагает Д. взять для него билет, если тот собирается ехать из Петербурга. Ставит Д. в известность, что В. П. Буренин, уехавший в начале мая из Петербурга, не сможет написать обещанной статьи о «Братьях Карамазовых». Осведомляется у Д., доволен ли он тем, что написал Буренин в НВр о «кайме», или он желал бы, чтоб объявили от его имени, «что это ложь». Делится впечатлениями от процесса А. Ф. Михайлова и О. Э. Веймара, называя его «поучительным романом», убеждающим, «что организация решительно существует». — ГБЛ. Ф. 93. II. 9. 33; отрывки опубл.: ЛН. Т. 86. С. 500.
Речь идет о начавшемся 6 мая в Петербургском окружном суде слушании дела членов организации «Земля и воля».
«последних») глав «Братьев Карамазовых», «очень нужных» Д. (см.: ЛН. Т. 86. С. 499); в сопроводительном письме сообщает, что «восторг» дочери от чтения «Братьев Карамазовых» и получения письма от Д. «неописуем»; глубоко благодарит Д. за последнее. — ЛН. Т. 86. С. 500.
Письмо студентки Петербургского университета О. И. Герке к Д. Решив посвятить себя литературной деятельности, извиняется за «дерзость» и просит Д. одолжить ей для чтения, на летние месяцы, романы «Подросток», «Идиот», «Братья Карамазовы» и ДП. «Записки из Мертвого дома», она была поражена мыслью, что эти люди, на которых она «привыкла было смотреть как на олицетворение всего злого, дурного, отвратительного, гораздо более несчастны, чем преступны». «Я поняла, — пишет Герке, — что чем несчастнее, преступнее человек, тем более он нуждается в человеческой любви и сожалении; но чувство самого глубокого уважения к тому, любовь которого сумела обнять всех бедных и забитых, никого не исключая, забилось в моей тогда еще детской груди...». — ИРЛИ.
Мая 14. Отвечая из Старой Руссы на письмо А. С. Суворина от 12 мая, Д. сообщает, что выедет в Москву на пушкинские празднества из Старой Руссы 23 мая. Известие об отъезде В. П. Буренина на Волгу его огорчило, потому что он ждал от него статьи о «последнем отрывке» (книге 10-й) «Братьев Карамазовых». «Насчет глупенькой „каймы"» замечает, что словами в НВр «конечно доволен»; если же сам что-нибудь напишет, то когда-нибудь потом, в своих «Литературных воспоминаниях»; сейчас же хорошо бы поместить «всего пять строк» о получении издателем газеты от имени Д. заявления с решительным отрицанием напечатанного о нем в BE. Соглашается с выводом Суворина насчет дела О. Э. Веймара (см.: Мая 12), но не может одобрить появления в НВр от 13 мая заметки и особенно статьи «духовного лица» в защиту В. А. Пашкова и «пашковцев», сектантов — последователей английского лорда Г. Редстока. Осведомляется, где Суворин предполагает остановиться в Москве, если приедет; сообщает, что сам думает остановиться в «Европейской» гостинице или гостинице Дюссо.— ХХХи —155.
Мая 15. Письмо А. Г. Достоевской к А. А. Достоевскому, племяннику Д., с просьбой узнать у А. М. Достоевского, куда тот обращался для «вписания его в дворянство», «в какое присутственное место и с какою бумагою, и какие представлял документы», чтобы Д. мог воспользоваться своим пребыванием в Москве в течение нескольких дней на открытии памятника Пушкину и «вписать» в московское дворянство Федю; передает по поручению Д. всему семейству брата «его уважение».—
Мая 17 (29). Письмо В. Ф. Пуцыковича к Д. из Берлина (на бланке «сношения» с которым «были единственною и бесценною» для него «поддержкою в столь трудных испытаниях»; пишет о невозможности «в тисках нужды» продолжать издание журнала, неоправдавшихся надеждах на пособие от Каткова и двух других богатых «москвичей» и о разборке им в типографии заготовок для журнала со своими заметками. — ИРЛИ. № 29828.
Мая 18. В НВр (№ 1515) напечатано редакционное сообщение: «Ф. М. Достоевский, находясь в Старой Руссе, где он лечится, просит нас заявить от его имени, что ничего подобного тому, что рассказано в „Вестнике Европы" П. В. Анненковым насчет „каймы", не было и не могло быть, что он никогда не получал стихотворения, якобы сочиненного Некрасовым и Панаевым насчет этой же „каймы"».
ДП «личных препираний», возразить Анненкову в февральском или мартовском выпусках ДП 1881 г.; судя по его наброскам, он считал это важным в связи с тем, чтобы не легла «тень лжи» на рассказ об его ранних отношениях с В. Г. Белинским. — См.: XXVII, 197 и ХХХЬ 335—336 (где указана также библиография по поводу так называемого «одного мифа» о Д. и полемики вокруг него).
Мая 19. «перед отъездом из Петербурга (ровно неделю назад)» положил непременно побывать у него, рассчитывая на его «напутственное слово»'в связи с предстоящей поездкой из Старой Руссы в Москву, но не смог из-за «суеты и хлопот». Готовится к отстаиванию там своих («наших то есть, осмелюсь выразиться») убеждений и ждет, может быть, «поношения» со стороны их противников; ссылается на московских «профессоров», ухаживающих за И. С. Тургеневым, который «решительно обращается в какого-то личного» ему «врага». «.. . тут <.. .> дело общественное и большое, — продолжает Д., — ибо Пушкин именно выражает идею, которой мы все (малая кучка пока еще) служим, и это надо отметить и выразить <.. .> Впрочем, может быть, просто не дадут говорить. Тогда мою речь напечатаю». Сообщает, что по возвращении в Старую Руссу примется кончать «Карамазовых», а с будущего года решил непременно возобновить ДП. — ХХХЬ 155—156. См также: Волгин. Последний год Д. С. 215— 228.
Ф. Золотарев (чиновник Министерства внутренних дел, «лично знавший» Пушкина и известный Д. еще с 1878 т.). — ЛН. Т. 86. С. 500.
Москва
Мая 22. — ХХХь 157; Достоевская А. Г. Воспоминания. С. 360.
Мая 22—23. Телеграмма К. П. Победоносцева к Д. в Старую Руссу (не сохр.) о том, что намечавшиеся на 25—26 мая пушкинские торжества отложены в связи с кончиной 22 мая императрицы Марии Александровны (жены Александра II) и, объявлением траура; утром 23 мая телеграмму принимает А. Г. Достоевская, так как Д. был уже в пути. -—С. 334.
Мая 23. В 10 часов вечера Д. прибывает в Москву; на вокзале его встречают В. М. Лавров (издатель РМ и «страстный почитатель» Д.), Н. П. Аксаков, Е. В. Барсов, С. А. Юрьев и другие сотрудники журнала. Измученный дорогой, Д. отказывается от ужина у Лаврова и по совету последнего останавливается в гостинице «Лоскутная» (на Тверской ул. близ Красной площади). —ХХХь 158, 338.
Около часу ночи. Письмо Д. к А. Г. Достоевской с отчетом о поездке в Москву. Сообщает, что дорогой узнал от пассажиров о кончине императрицы Марии Александровны и решил было вернуться из Чудова, но «удержался от неведения» и только 23 мая, выехав из Твери, прочел в МВед извещение московского генерал-губернатора кн. В. А. Долгорукова, что-открытие памятника отложено на неопределенный срок. Таким образом, он приехал в Москву без цели и предполагает выехать обратно во вторник 28-го, в 9 часов утра. До тех пор он думает разузнать литературные новости, обойти книгопродавцев и т. д* На следующий день он собирается к двум часам быть у С. А. Юрьева. Сомневается, будет ли речь его о Пушкине напечатана и окупятся ли расходы. Целует жену и детей. — ХХХЬ 157—158.
В. М. Лавров, Н. П. Аксаков и доцент университета К. А. Зверев утром наносят Д. «торжественный визит», приходят «заявить почтение». Д. навещает С. А. Юрьева и узнает от него о плане перенесения открытия памятника на октябрь; Юрьев намекает Д. о возможности напечатать его статью о Пушкине в РМ не сейчас, а только осенью. Д. посещает также О. А. Новикову, а затем пытается повидать М. Н. Каткова, Н. А. Любимова, И. С. Аксакова, но дома их не застает. Обходит книгопродавцев. После обеда вновь едет к Каткову и Любимову; был встречен радушно; настаивают на продолжении публикации «Братьев Карамазовых» в июне. Катков настоятельно просит статью о Пушкине в свой журнал. Д. «почти -обещал». Потом навещает сестру Варю, передавшую ему письмо от брата А. М. Достоевского; вместе с ней едут к Е. П. Ивановой; у нее в гостях застают Машу и Нину Ивановых, а также Д. Н. Хмырова, которые через три дня собираются уехать :в Даровое. Возвратясь в гостиницу, Д. находит письмо, оставленное Н. Аксаковым и Лавровым, с извещением, что обед, устраиваемый сотрудниками РМ, «свое согласие» быть, назначен на 25 мая, в 5 часов: обещают заехать за ним.— ХХХь 158—159; текст письма В. М. Лаврова и Н. П. Аксакова см. там же. С. 339.
«руководящей статьи» М. Н. Каткова и своей, ее раъяс-няющей); «пользуясь случаем», Новикова благодарит Д. за посещение: «Как ни коротко оно было, всё же от него как-то на душе теплее. Спасибо Вам» (ЛН. Т. 86. С. 473). Однако ни в письмах Д. к А. Г. Достоевской, ни в последующем письме О. А. Новиковой к Д. от 9 июня каких-либо упоминаний о чтении Д. этих статей нет, да и режим его в дни подготовки и проведения пушкинских торжеств был настолько напряженным, что вряд ли он был в состоянии отвлечься на что-нибудь. другое. Посетить О. А. Новикову и затем получить от нее статьи (по-видимому, на занимающие ее англо-русские темы) Д. мог и в конце июня — начале июля 1878 г., по возвращении в Москву из Оптиной пустыни, так как накануне поездки туда, 22 июня, Д. сообщал жене о приглашении Новиковой и своем намерении навестить ее. — XXXi, 34. (В марте 1879 г., во время пребывания Новиковой в Петербурге, как известно из их переписки, им повидаться не удалось — см.: ХХХь 56, 58—59).
Записка А. Г. Достоевской к Д. в Москву о том, что она и детки, слава Богу, здоровы и ждут его обратно, так как открытие памятника отложено. — Д. Переписка с женой.
Мая 25. Письмо Д. к А. Г. Достоевской с рассказом о событиях 24 мая. Пишет, что через два часа отправится на обед, который дается по поводу его приезда; завтра, 26-го, заедет к Е. П. Ивановой, узнать, нет ли письма от А. Г., затем предполагает побывать у племянницы Машеньки и 27 мая выехать в Старую Руссу. —ХХХЬ 159—160.
В 5 часов вечера «Эрмитаж» (на углу Неглинной ул. и Петровского бульвара), где их «ждали литераторы, профессора и ученые, всего 22 человека». С. А. Юрьев, Н. П. и И. С. Аксаковы, Н. Г. Рубинштейн и др. произнесли речи в честь Д., охарактеризовав его как художника «всемирно отзывчивого».
За обедом были получены две приветственные телеграммы (одна от «самого уважаемого профессора, выехавшего внезапно из Москвы» — вероятно, Н. С. Тихонравова, ректора Московского университета, —см.: XXXi, 340). Д. отвечает «всем весьма, удавшейся речью». Известие о его намерении покинуть Москву 27 мая вызвало у собравшихся на обеде негативную реакцию, так как по полученной днем от генерал-губернатора Москвы кн. В. А. Долгорукова информации открытие памятника намечалось между 1—5 июня («без какого бы то ни было торжества» — см.: НВр. 27 мая. № 1524), и секретарь Пушкинской комиссии Л. И. Поливанов, а также С. А. Юрьев и И. С. Аксаков заявили, что «вся Москва» берет билеты на заседание, осведомляясь: «будет ли читать речь Достоевский?» Д. не сомневается в возможности публикации речи о Пушкине, но не знает еще, кому ее отдаст: Юрьеву или Каткову. После обеда Д. заезжает к Е. П. Ивановой на Остоженку и с нею навещает М. Иванову, которая с восхищением выслушивает его рассказ о присутствовавшем на обеде Н. Г. Рубинштейне.— ХХХЬ —162.
Сохранилось меню обеда в честь Д. и подписной лист с автографами его устроителей, среди которых В. М. Лавров, С. А. Юрьев, Н. П. Аксаков, И. С. Аксаков, В. А. Гольцев, Н. Г. Рубинштейн и др.— См.: ЦГАЛИ. Ф. 640. 1. 297.
Мая с 25 на 26. «Во 2-м часу ночи». Письмо Д. к А. Г. Достоевской (от «25/26 мая») с подробным повествованием о произошедшем 25 мая. В конце письма Д. сообщает, что узнал о своем избрании «еще год назад» в члены Общества любителей российской словесности, о котором не был уведомлен по небрежности прежнего секретаря Общества П. А. Бессонова.— ХХХЬ —162.
Мая 26. «2 часа пополудни». Приписка к предыдущему письму. Д. извещает, что утром его посетили И. С. Аксаков и С. А. Юрьев и настоятельно просили остаться на открытие памятника, которое ожидается до 5 июня. Д. решает остаться, если открытие будет в начале июня, а в случае задержки уехать 28 или 29 мая. Беспокоится, что не может найти И. Ф. Золотарева (см.: Мая 19). Обеспокоенный тем, что Д. «почти обещал» статью о Пушкине М. Н. Каткову, Юрьев усиленно просит ее для РМ, «даже 400 или 500 руб.». Д. поясняет, что его обещание Каткову связано с отсрочкой в доставке «Братьев Карамазовых». —ХХХЬ 163—164. Д. получает с книготорговцев И. Г. Соловьева, В. Д. Каш-кина и Преснова около 170 руб. Днем обедает у С. А. Юрьева. В 4 часа пополудни стало известно через В. А. Долгорукова, что в Петербурге «настоятельно хотят», чтобы открытие памятника последовало 4 июня, но окончательно он еще должен телеграфировать. Вечером Д. приглашен на ужин к В. М. Лаврову, где было «человек 15 <.. .> ученых и литераторов», некоторые из Петербурга. Появление Д. на вечере вызвало восторг. Воротился Д. в гостиницу в 4-м часу утра. — ХХХь 164— 166.
Письмо Вл. С. Соловьева к Д. из Пустыньки. Поручает узнать для «благотворительной редстокистки г-жи Пейкер» о материальном положении знакомой Д., Г. М. Алфимовой, обратившейся «за помощью к Пашкову и К0». Сообщает о том, что читает «огромную немецкую эстетику и биографии великих художников для своего сочинения о началах творчества», а также об ожидании в Пустыньке «нашествия иноплеменных» гостей из Петербурга и Нахичевани. — ГБЛ. Ф. 93. 11. 8. 1206.
В № 1578 газеты «Новороссийский телеграф» в «Журнальных заметках» (за подписью: Z.) появляется сообщение: «.. . из кое-каких слухов о дальнейшем содержании романа („Братья Карамазовы". — Ред.}, слухов, распространившихся в петербургских литературных кружках, я могу сказать <...) что Алексей делается со временем сельским учителем и под влиянием каких-то особых психических процессов,- совершающихся в его душе, он доходит даже до идеи о цареубийстве».
Сравнение со свидетельством А. С. Суворина (см.: Февраля 20) и рассмотрение предположений об авторе этих «заметок» (А. С. Суворин, И. Ф. Василевский, В. П. Буренин) см.: С- 22; о своеобразном пересказе суворинской версии вел. князем А. М. Романовым см.: Октябрь. 1993. № 11. С. 122—123.
Москва
Мая 27. Утром к Д. заходит Д. В. Григорович, затем С. А. Юрьев; оба уговаривают его остаться на пушкинские торжества, убеждая, что его отсутствие «почтется всей Москвой за странность». — ХХХь 165.
«5 ». Письмо Д. к А. Г. Достоевской. Сообщает, что в гостинице его перевели в новый номер, который оплачивает Дума, и что все гости празднеств также стоят за счет Думы. Полагает, что окончательная телеграмма о дне открытия памятника придет завтра. Если оно произойдет 4-го, то Д. собирается выехать в Старую Руссу 8-го. Обдумывая доводы Д. В. Григоровича и С. А. Юрьева о необходимости задержаться для «такой высшей цели» как «восстановление значения Пушкина по всей России», в чем все видят средства к «новому повороту» умов, Д. признается, что остаться в Москве ему мешают данное им обещание доставить «Карамазовых» на июньский номер РВ и тоска по семье. Пишет, что Григорович во время своего визита рассказал, что «Тургенев, воротившийся от Льва Толстого, болен, а Толстой почти с ума сошел» («наотрез отказался участвовать в торжестве...» — см. об этом: ХХХь 343). По словам Д., Юрьев «приезжал сейчас» снова за его статьею о Пушкине, «умоляя непременно ее» в РМ. «то-то будет наша встреча»). В приписке Д. сообщает, что в «Лоскутной», кроме него, «на счет Думы стоят еще трое: два профессора из Казани и из Варшавы и Павлищев, родной племянник Пушкина». — ХХХЬ 164—167.
университета, а также сын сестры Пушкина Л. Н. Павлищев, выпускник юридического факультета Петербургского университета, служивший в департаменте уделов (подробнее о нем см.: Черейский Л. П. Пушкин и его окружение. Л., 1989. С. 317).
Д. обедает в «Московском трактире», чтобы «уменьшить счет» для Думы в «Лоскутной». Вечером заезжает к М. Н. Каткову с целью договориться об отсрочке публикации «Братьев Карамазовых» до июля; тот был «донельзя ласков и предупредителен», но не пообещал ничего точного. Д. рассказывает ему о своем знакомстве с цесаревной Марией Федоровной у графи-. ни А. Ф. Менгден и у вел. князя К. К. Романова. От Каткова Д. отправляется к Е. П. Ивановой и получает там письмо от жены «в пять строк» от 24 мая; застает у нее Ивановых — Машу, Наташу и Нину; Машенька, по его словам, «играла Бетховена очень хорошо»; сестры (кроме Нины) через день намерены уехать в Даровое. — XXX], 167—168.
Мая с 27 на 28. «2 часа пополуночи». Д. отвечает (от «27/28») на записку А. Г. Достоевской от 24 мая, которую он «наконец-то получил» вечером у Е. П. Ивановой. Сообщает, что ему, «кажется, придется непременно остаться на открытие памятника». Во время посещения редакции М. Н. Катков тоже «твердо сказал», что ему «нельзя уезжать», а по поводу отказа Л. Толстого приехать на эти дни в Москву (см.: Мая 27) повторил слух, будто он «совсем помешался»; Юрьев уговаривал Д. съездить к Толстому в Ясную Поляну, но Д. решил не ехать, «хоть очень бы любопытно было!». Признается, что мечтает до начала торжеств найти «капельку времени и приняться здесь за „Карамазовых" <.. .> только вряд ли это возможно». В случае успеха своей речи надеется упрочить свою писательскую репутацию. Просит жену в дальнейшем писать ему не на адрес Е. П. Ивановой, а на гостиницу «Лоскутную», где с ним «утонченно вежливы, ни одно письмо <.. .> не пропадет»; справляется, воротилась ли бабушка (А. Н. Сниткина). — XXXi, 167—168.
Мая 28. Пушкинская комиссия получает телеграмму из Петербурга от князя В. А. Долгорукова об открытии памятника 4 мая, о чем Д. извещает пришедший в 12 часов утра в гостиницу С. А. Юрьев. Д. посещают также г-жа Ильина, просившая у писателя позволения издать на материале его сочинений книжку для детского чтения (получает отказ), В. М. Ка-репина; затем приходят П. А. Висковатов, некая дама, явившаяся выразить свое «беспредельное уважение» писателю, и Д. В. Григорович. «В 5-ом часу» Д. с Григоровичем обедают в «Московском трактире», где встречаются с Д. В. Аверкие-вым и его супругой С. В. Аверкиевой, которая обещает навестить Д. в гостинице; за соседним столом оказываются племянники Пушкина А. Л. Пушкин и Л. Н. Павлищев; последний подходит к Д. и также просит позволения нанести ему визит, чтобы познакомиться. После обеда Д. отправляется к Е. П. Ивановой за ожидаемым письмом от жены. Застает там своих племянниц. После 11 часов вечера возвращается домой. — ХХХЬ 169—170.
«Вас, вероятно, не удивит моя просьба, — пишет она, — узнав, что я родная сестра. покойного Сергея Федоровича Дурова». — ИРЛИ. № 29892.
Мая с 28 на 29. «2 часа пополуночи». Д. в письме к А. Г. Достоевской (от «28/29») сообщает о своем решении остаться на пушкинские празднества, которые откроются 4 июня, так как нужен не одним только «любителям российской словесности», а всей «нашей партии», ибо «враждебная партия» (имеются в виду «западники» — «Тургенев, Ковалевский и почти весь университет») «решительно хочет умалить значение Пушкина как выразителя русской народности, отрицая саму народность». Достойных же оппонентов «западникам» Д. кроме себя не видит: «Иван Аксаков и устарел, и приелся в Москве», а «Юрьев и прочие не имеют весу. . .». «Мой голос будет иметь вес, а стало быть, и наша сторона восторжествует. Я всю жизнь за это ратовал, — пишет он, — не могу теперь бежать с поля битвы». Выражает сожаление, что письма ходят слишком долго (3— 4 дня) и что А. Г. не могла с ним поехать. Сообщает, что ожидают приезда А. Н. Майкова. Описывает подготовку в Москве к празднику; рассказывает, что взамен театрального представления предполагают устроить чтения известными литераторами произведений Пушкина и стихотворений на смерть поэта. Сетует, что до сих пор не смог заехать за деньгами в Центральный магазин и к Морозовым, не был у Н. А. Чаева; хотелось бы ему заехать также к сестре Варе и познакомиться с прибывшими в Москву архиереем Николаем Японским и здешним викарием Алексеем («очень любопытными людьми»). Справляется о душевном состоянии А. Г., просит писать и телеграфировать в «Лоскутную». Извещает, что И. Ф. Золотарева еще нет. —ХХХЬ 169—171.
Мая 29. Утром Д. посещают Д. В. и С. В. Аверкиевы, а также племянники Пушкина Л. Н. Павлищев и А. Л. Пушкин. Затем Д. едет к С. А. Юрьеву (насчет билетов и церемоний), но дома его не застает. Обедает в гостинице. После обеда приходит П. А. Висковатов «изъясняться в любви»; рассказывает, что его родственник А. А. Сабуров (министр просвещения) читал некоторые места «Братьев Карамазовых», «буквально плача от. восторга». В 9 часов вечера Д. и Висковатов отправляются к Юрьеву, но опять не застают его, затем к 10 часам- поспевают в гостиницу Дюссо, чтобы повидать приехавшую в Москву А. Н. Энгельгардт, которая оказалась больна, но была очень рада, и они «просидели час, говорили о прекрасном и высоком».—XXX,, 171;
А. Г. Достоевская в ответ на «сегодня» полученное «третье» письмо Д. от 26 мая (с описанием чествования его на обеде) выражает радость по поводу его успехов. Несмотря на то, что она и дети очень скучают без него, соглашается с тем, что Д. должен «непременно» остаться, если открытие памятника Пушкину произойдет около 5 июня. Сообщает, что приехала ее мать (А. Н. Сниткина), но пробудет в Старой Руссе лишь до 5 июня. Напоминает, что Д. обещал ей попросить у И. С. Аксакова автограф Гоголя, и попутно справляется, удастся ли мужу «вписать Федю во дворянство»; просит разузнать, как это делается.— Д. Переписка с женой. С. 330.
Лесничий И. Е. Чистяков со станции Кочмас по Архангельскому тракту высылает деньги и обращается к Д. с просьбой об отправлении ему «с первою почтою» номеров ДП «начиная с январских». — ИРЛИ. № 29897.
Мая 30. Утром к Д. заходит И. С. Аксаков, но застает его спящим. Затем Д. едет к временному секретарю Общества любителей российской словесности, председателю комиссии, учрежденной для открытия памятника Пушкину, директору гимназии Л. И. Поливанову, который знакомит его со своей женой М. А. Поливановой и учителями гимназии; вместе с ними Д. рассматривает вещи и портреты Пушкина, хранимые пока в гимназии и предназначенные для выставки, которая откроется 5 июня в боковом зале Благородного собрания (обзор ее экспонатов см.: Венок. —328; Альбом пушкинской выставки. М., 1882; 2-е изд. М., 1887). Воротясь в гостиницу, Д. находит записку Д. В. Григоровича, приглашающего его к 6-ти часам обедать в ресторане Тестова; не найдя Григоровича в ресторане, Д. обедает в гостинице, потом отправляется за письмом А. Г. к Е. П. Ивановой, которую не застает дома; заезжает к книгопродавцам. Навещает сестру Варю, которая «много» рассказывает ему о своих внуках. Вечером Д. удается поработать над речью о Пушкине («кое-что успел просмотреть в рукописи»). — XXXi, 171—173.
А. Г. Достоевская отвечает на «четвертое» письмо Д. от. 27 мая. Спешит оправдаться за краткость своих предыдущих писем. Сообщает, что получила письма от О. И. Герке (см.: . Мая 12) и от Вл. С. Соловьева (см.: Мая 26), просящего сведений об Г. М. Алфимовой; на оба ответила. Рассказывает о детях. Советует Д. остаться на открытие памятника, даже если оно произойдет 10 июня. Снова повторяет свою «серьезную просьбу»: если будут в его распоряжении свободные дни, «вписать Федю в дворянство», узнав пути к этому у А. М. Достоевского. Просит справиться об автографах у О. А. Новиковой (Гладстона), И. С. Аксакова (Гоголя), Л. Н. Павлищева (Пушкина); предлагает мужу навестить М. И. Муравьева-Апостола и попросить у него автограф Н. М. Муравьева. В письме приписки Любы и Феди. — Д. Переписка с женой. С. 331.
Мая 30—31. . Днем делится с женой своими заботами о предстоящих «хлопотах и разных чиновничьих церемониях», связанных с необходимостью являться в Думу и пр., а главное, выкупать и возлагать к памятнику венки; надеется, что И. Ф. Золотарев приедет в всю церемонию у памятника» удастся «взвалить на него». Описав вчерашний день и дообеденные события 30 мая, Д. продолжает письмо в «час ночи» 30/31 мая. Сетует на отсутствие писем от жены, высказывает опасение, что далее «не будет совсем времени»: планируется на 3 июня прием гостей Думой («речи, фраки, клаки и белые галстухи»); 5 и 6 июня по утрам — заседания, вечером — литературные чтения; 2 июня на заседании Общества любителей российской словесности решат, кому в какое время читать; Д. будет читать, «кажется <.. .> во 2-й день». 7 июня Д. собирается делать прощальные визиты, а выехать в Старую Руссу — 8-го. Тепло отозвавшись о В. М. Карепиной после разговора с ней об ее внуках, спрашивает о своих «детках»: «Очень тоскливо по них, не слышно их голосочков». —ХХХь 171—173.
Утром Д. посещает «какой-то математик» (возможно, Н. В. Бугаев); «пробыл ровно 3 минуты <.. .> зашел объявить о своем глубоком уважении, удивлении к таланту, преданности, благодарности»; затем приходит Л. М. Лопатин, «молодой человек», которого Л. И. Поливанов «прикомандировал» к Д. для выполнения разных поручений. Явившийся после него Д. В. Григорович, по словам Д., «много врал и злословил», сетовал на то, что 150 руб., выданные ему от Лит. фонда,— недостаточная сумма для таких торжеств. Пообедав в «Московском трактире», Д. заезжает к Е. П. Ивановой и получает письмо от жены. Позднее с П. А. Висковатовым навещает А. Н. Энгельгардт, все еще болеющую. В гостиницу возвращаются пешком. — XXXi, 173—174.
Ответ А. Г. Достоевской на письмо Д. от 28 мая. Советует мужу дождаться открытия памятника. Сообщает, что дети здоровы, внимательно слушают его письма и ждут гостинцев; Федя почернел от загара; прочел «Вия» и «Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» Гоголя. Извещает о телеграмме К. П. Победоносцева, пришедшей 23 мая. Еще раз напоминает мужу, чтобы он разузнал об условиях «вписания Феди во дворянство». — Д. Переписка с женой. С. 334.
Происходит неофициальное (на квартире управляющего Московской удельной конторой И. И. Маслова на Пречистенском бульваре, где обычно останавливался И. С. Тургенев во время своих приездов в Москву) обсуждение «программы праздников». См. Приглашение, посланное Тургеневым Л. И. Поливанову: Тургенев. Письма. Т. XII. Кн. 2. С. 264, 559.
«регламентировано» без него. — ХХХЬ 177.
Мая с 31 на июня 1. «1 час пополуночи». Д. отвечает (с датой: «31 мая») на письмо А. Г. Достоевской от 29 мая. Сообщает об обещании И. С. Аксакова дать для А. Г. автограф Гоголя, но не знает, успеет ли к нему зайти. После обычного отчета о прошедшем дне высказывает опасения, что проживание в Москве обойдется дорого и что в случае неприезда И. Ф. Золотарева за два «обязательных венка» Пушкину от Думы придется платить ему самому. Беспокоится, как-то он прочтет свою речь, тем более что Аксаков объявил, что у него «то же самое». «Любопытно,— замечает Д., — как встречусь с Анненковым? Неужели протянет руку? Не хотелось бы столкновений». В шутливой форме выражает сожаление, что «Оринька» (О. Ф. Миллер), как всегда, сидит возле больной «тетеньки» (Е. К. Миллер, жены своего дяди) и не приедет в Москву. — ХХХь 173— 174.
О. Ф. Миллер принял участие в пушкинских торжествах в Петербурге 6 июня 1880 г., выступив на «литературном утре» с речью, посвященной памяти Пушкина. — См.: С. 69, 278—282.
Мая конец. Записка к Д. от М. А. Языкова, приехавшего в Москву из Новгорода. Интересуется, останется ли Д. в Москве до празднества Пушкину, поясняя, что это ему «нужно и важно знать». — ИРЛИ.
«Когда я жил в Москве (с 1871 по 1881), то Ф. М. присылал мне иногда свои сочинения, — затем я последний раз виделся с ним в 1880 году во время пушкинского праздника. Мы как-то обедали вместе — я, покойный Перов и Ф. М.,-—и затем я уже с ним не виделся». — Щукинский сборник. М., 1902. Вып. I. С. 93.
Июня 1. Утром к Д. приходят Д. В. Григорович и П. А. Виско-ватов и извещают его, что «у Тургенева составилась полная программа праздников и чтений вечерних». Вместо «Скупого рыцаря» и стихотворения Ф. И. Тютчева на смерть Пушкина («29 января 1837 г.») Д. предложено прочесть пушкинского «Пророка». Д. знакомится в Саввином подворье (Тверская ул., 36) с викарием Алексеем и архиереем Николаем, главой православной миссии в Японии, проводит с ними около часа, получает благословение от Алексея (ХХХЬ 175, 177). По сохранившемуся свидетельству Николая Японского, «знаменитый писатель» говорил с ним «о нигилистах», уверял, что они «скоро совсем переродятся в религиозных людей,—-и теперь-де из пределов экономических вышли на нравственную почву»; расспрашивал его об Японии и японцах («нет ли особенностей при принятии христианства»). Николай Японский так описывает внешний облик Д.: «Лицо резкое, типическое, глаза гордые, хрипота в голосе и кашель-—кажется, чахоточный» (см.: Дневник Николая Японского 1880 — ЦГИА. Ф. 834. Оп. 4. Ед. хр. 1139. Л. 222—222об., опубликованный в статье японского исследователя К. Накомуры «Достоевский и Н. Япон-ский» — ВЛ. 1990. № 11—12. С. 353—355).
В «Дневнике» Николая Японского (в миру И. Д. Касаткин, 1836— 1912) описывается начало пушкинских торжеств 6 июня и упоминается вторая встреча в этот день с Д. «в подъезде» Благородного собрания, где давался обед «от города депутатам» (Там же. Л. 230). О Николае Японском и его пребывании в Москве в мае—июне 1880 г. см. также: МВед. —350, 427—428.
Вечером Д. (наведавшись в очередной раз к Е. П. Ивановой по поводу писем от А. Г.) заезжает к А. Н. Энгельгардт и застает у нее доктора, «ее знакомого и даже родственника». После получасовой беседы «они оба» провожают его до гостиницы.— XXX,, 175—176.
А. Г. Достоевская отвечает на письмо мужа от 29 мая. Высказывает сожаление, что он так сильно переживает разлуку с семьей и обещает чаще ему писать. Следующее письмо она предполагает отослать 3-го, а последнее — 5 июня, так как. 8-го, по ее подсчетам, он уже должен выехать в Старую Руссу. — Д. Переписка с женой. С. 336.
В МВед (№ 151) ив «Молве» (№ 151) сообщается о новой отсрочке пушкинского праздника:
Утром Д. навещают Д. В. Григорович и П. А. Висковатов. и предлагают вместе пообедать в «Эрмитаже», а затем провести вечер в саду этого ресторана. После их ухода Д. едет к М. Н. Каткову, у которого застает Н. А. Любимова с письмом от Б. М. Маркевичга, выразившего согласие предоставить в РВ свой роман в июне, что успокаивает Д., давая возможность некоторого перерыва в отправке в Москву очередных глав романа «Братья Карамазовы». У Каткова узнает, что председатель Общества любителей российской словесности С. А. Юрьев официально потребовал, чтобы МВед вернули посланный им ошибочно пригласительный билет на пушкинские празднества. Д. считает, что Общество не имело права на такое «письмо», осуждает его «форму». Катков сообщает, что собирается предать его гласности. После посещения рекомендованного Катковым зубного врача Адельгейма, Д. обедает с Григоровичем в «Эрмитаже»; слушают в театре «Эрмитажа» 2-й акт оперы Массе «Поль и Виргиния» и, не дослушав, возвращаются по домам. — XXXi, 176—177.
МВед (№ 152) публикуется ответная заметка: «Редакция „Московских ведомостей" получила через председателя Общества любителей российской словесности г-на Юрьева следующее предостережение: „В редакцию „Московских ведомостей". Комиссия Общества любителей российской словесности удержала одно место для депутата от „Русского вестника". По ошибке послано мною приглашение и в редакцию „Московских ведомостей" — приглашение, не согласное с словесным решением (?) комиссии. Председатель Общества любителей российской словесности Сергей Юрьев. 1 ». Нам остается присовокупить, что редакция „Русского вестника" возвратила свой билет за', ненадобностью».