Михаил Юрьевич Лермонтов
(1814–1841)
«Герой нашего времени»
–1840)
–1841) «Герой нашего времени» (1838–1840) можно и нужно рассматривать лишь в контексте его поэзии. Гениальный поэт, в 23 года в небесах увидевший Бога и устремившийся к Нему из дьявольских тисков всего земного, конечно же, только в поэзии мог достигать горних высей и как Демон пролетать над Кавказом – символом самого высокого, что может быть на земле. И только тем, что в поэте был океан нерастраченных «земных» желаний, можно объяснить его «нисхождение» на грешную землю прозы.
«странных» произведений русской литературы, что в нем тесно от мыслей и чувств, и лед ада смешан с огнем поэзии. Критики всех времен и поверий ломали перья и копья, пытаясь приладить роман под себя и под слой общества, который их ангажировал, но толком у них так ничего и не вышло. Попытки представить Печорина «лишним человеком», противостоящим чему-то или кому-то, нечто символизирующим, и многочисленное прочее – скорее растерянность критиков перед растерянностью самого поэта, занятого не столько «изобличением» общества, сколько разгадкой самого себя и спасением из житейского болота. Роман не об обществе, а о каждом из нас. Эта книга как дуэльный пистолет пронзает сердце читателя, независимо от того, кто он и что он. Почему? Да потому что читатель ставит себя на место героя и как Печорин в ночь перед дуэлью рассуждает: «И, может быть, я завтра умру!., и не останется на земле ни одного существа, которое бы поняло меня совершенно. Одни почитают меня хуже, другие лучше, чем я в самом деле… Одни скажут: он был добрый малый, другие – мерзавец!.. И то, и другое будет ложно». Читателя, как Печорина, занимает только одно: как скрыть от окружающих правду о себе, чтобы она обязательно стала всем известна.
«Бэла», «Максим Максимыч» и «Тамань», во вторую – «Княжна Мери» и «Фаталист». Повести неоднократно переделывались автором. Завершение романа совпало с событиями дуэли Лермонтова с Э. де Барантом из-за княгини Марии Щербатовой. Сначала в журнале «Отечественные записки» были напечатаны «Бэла» и «Фаталист» (1839), а затем «Тамань» (1840), воспринятые публикой как самостоятельные произведения. В 1840 г. в Петербурге вышло отдельное издание «Героя нашего времени». Главный герой романа Григорий Александрович Печорин впервые появился в повести «Княгиня Литовская» (1836), которая в книгу не вошла.
«Тамань», куда приехал сосланный за дуэль петербургский гвардеец Печорин по пути на Кавказ. После боев он оказался на водах в Пятигорске и за убийство Грушницкого на дуэли был сослан в дальнюю крепость («Княжна Мери»). В казачьей станице рядом с крепостью произошел эпизод с Вуличем («Фаталист»), а в самой крепости с Печориным случилась любовная драма («Бэла»). В конце истории с уезжающим в Персию Печориным встретились штабс-капитан и рассказчик («Максим Максимыч»). Рассказ о смерти Печорина помещен в предисловии к его дневнику.
«раз за разом приближать к нам Печорина, пока, наконец, он сам не заговорит с нами, но к тому времени его уже не будетв живых» (В. В. Набоков). В этом произведении три главных повествователя (рассказчик, Максим Максимыч, Печорин) и несколько второстепенных (Казбич, Грушницкий, девушка-контрабандистка «ундина»).
«Бэла») рассказчик встретил Максима Максимыча, поведавшего ему историю любви Печорина, похитившего юную черкешенку Бэлу. Скучающий прапорщик затеял опасную интригу с семьей «мирного» горского князя. Обменяв похищенного у разбойника Казбича коня на дочь князя, он тем самым нарушил горские законыиподвергвсех защитников крепости гибельной опасности. Вскоре он разлюбил черкешенку. Казбич убил отца Бэлы, а затемиеесаму. Печоринпокинулкрепость. Простодушный Максим Максимыч, привязавшийся к высокомерному офицеру, с тяжелым сердцем простился с ним.
«Максим Максимыч» штабс-капитан окончательно разочаровался в эгоисте Печорине, для которого нет ничего святого и нет друзей. Рассказчику он отдал дневник-исповедь героя – «Журнал Печорина», наполненный мучительными размышлениями Печорина о несоответствии своих поступков высоким, благородным стремлениям и о своей раздвоенности. «Журнал» помимо увлекательного чтения представляет собой потрясающий дневник психиатра, обратившего мир и самого себя в объекты для наблюдений.
«Тамани» повествователем выступает сам Печорин. В своем дневнике он рассказывает историю своей души – как «следствие наблюдений ума зрелого над самим собою». До Печорина психологических автопортретов русская литература не знала, что и сделало это сочинение первым русским с оциа льно – психологическим романом. В захудалой Тамани офицер пережил любовное приключение с красавицей-контрабандисткой, едва не закончившееся его гибелью. Адреналин в крови Печорина обошелся очень дорого «честным контрабандистам», старухе и слепому мальчику – он сломал их судьбу и обрек на нищенское существование.
«Княжна Мери» – композиционный центр книги, роман в романе. Здесь все разбиты по парам: Печорин – Грушницкий, княжна Мери – Вера, драгунский капитан – доктор Вернер. И эта разбивка и соперничество, а еще более «игра» Печорина то ли в байронического героя, то ли в практикующего психиатра закономерно привели к дуэли и развязке – убийству Печориным Грушницкого, и, как следствие, к компрометации княжны Мери и разрушению семьи Веры… Печорин, не дожидаясь суда читателей и критики, сам себя судил беспощадным судом, чем только добавил обаяния к своему портрету.
«Фаталист» заключает роман. В ней Печорин от испытаний собственной судьбы перешел к ее философскому осмыслению – в чьих она руках и кто ее предопределяет? Богоборческая по форме, она стала таковой и по сути. Именно в ней герой проявил свою неуемную гордыню. В маленькой казачьей станице спровоцированный Печориным поручик Вулич сыграл на свою жизнь с судьбой в «русскую рулетку» и выиграл, но той же ночью судьба «отыгралась» на нем – поручика зарубил пьяный казак. Казак заперся в хате, и Печорин, испытывая свою судьбу, а может, опять разыгрывая из себя героя либо проводя все тот же психологический эксперимент, бросился навстречу выстрелу и схватил казака за руки.
«герой нашего времени» ушел со страниц романа, а затем и из жизни при невыясненных обстоятельствах по пути из Персии.
«Героя нашего времени» был с восторгом принят демократической общественностью. Императору Николаю I первая часть романа понравилась, особенно страницы о Максиме Максимовиче, но вторую часть он нашел «отвратительной, вполне достойной быть в моде». Критика встретила роман неоднозначно, завязалась острая полемика. Раньше всех о нем восторженно отозвался В. Г. Белинский, заметивший, что это не сборник повестей и рассказов, а единый роман, а Н. В. Гоголь сказал: «Никто не писал у нас такой правильной, такой прекрасной, такой благоуханной прозой». На замечание ряда критиков, что автор изобразил самого себя в романе, Лермонтов написал предисловие ко второму изданию (1841), в котором язвительно высмеял попытки критиков поставить знак равенства между ним и Печориным, а также, как нам представляется, из-за своего юношеского максимализма и по дьявольской привычке смеяться надо всем написал, что «Герой Нашего Времени… точно портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии». С этим утверждением можно согласиться только по аналогии с утверждением Л. Н. Толстого в «Анне Карениной», что «все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Несчастливой Лермонтов сделал свою судьбу, то ли провидя ее в дуэли Печорина и Грушницкого и тем самым приблизив, то ли искусно режиссировав ее по этому образу и подобию со своим приятелем Н. Мартыновым.
«Герой нашего времени», по мнению Л. Н. Толстого и А. П. Чехова, – одно из самых поэтичных произведений русской классической прозы. Собственно, он и предварил будущий русский классический роман, с него и началась эта славная эпоха.
«Герою нашего времени» – «Княжна Мери», «Максим Максимыч» и «Бэла» – были поставлены в 1926–1927 гг. режиссером В. Г Барским. В 1955 г. режиссер И. М. Анненский снял «Княжну Мери», в 1965–1966 гг. СИ. Ростоцкий – «Героя нашего времени» («Максим Максимыч», «Тамань», «Бэла»), а в 2006 г. А. К. Котт – 6-серийный фильм по всем повестям романа.