Ф. М. Достоевский - А. Г. Достоевской. 13 августа 1879

204. Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ - А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ 

<В Старую Руссу.>

Сейчас получил твое милое письмо от 8-го августа, друг мой Аня, и буду отвечать по порядку. Пишешь, что беспокоишься обо мне, т<о> е<сть> о моем лечении. Не знаю, что сказать тебе об успехах. Завтра ровно 3 недели, как я лечусь. Остается ровно еще 2 недели, так порешил сегодня Орт. 28 августа (нашего стиля) я, стало быть, кончу лечение и 29 же выеду отсюда. В дороге пробуду 5 дней, приеду в Старую Руссу, вероятно, 3-го, даже, может быть, и 2-го, но вероятнее, что 3-го. Так что последнее письмо от тебя может быть послано ко мне 23 или 24, а то не застанет; Впрочем, еще впереди 2 недели, и могут выйти изменения. Чувствую я себя теперь, на [этой] теперешней точке лечения бодрее и сильнее, больше энергии, сонливость, например, исчезла вовсе -- и это решительно надо приписать водам. Впрочем нисколько, кажется, не прибавляюсь в теле и не полнею. Разрывной кашель мой сильно утишился, почти исчез, но все же я кашляю и перхотливость сильная, хотя отхаркивание и очень легкое и кроме того начинает утолять кашель. Сплю же по ночам все-таки нехорошо, просыпаюсь часто и даже все еще потею, хоть и не столь, как прежде. Аппетит есть, но желудок не совсем в порядке. Ну вот и все, что могу сообщить теперь о себе, кроме, разве, того, что, кажется, лечение удастся. Но все это пальятивно, {paliativ -- облегчающий, смягчающий (лат.).} на малое время, болезнь останется при мне, а истрачено 700 руб. -- Здешняя погода тоже мешает лечению; хоть и тепло здесь, даже очень, но сыро, и хоть и сияет солнце, но раза по три в день дождь и особенно по ночам. Бывает, что всю ночь напролет идет, а мне сырость -- первый враг. Была бы лучше погода, было бы успешнее и лечение.

Известие о бедной Эмилии Федоровне очень меня опечалило. Правда, оно шло к тому, с ее болезнью нельзя было долго жить. Но у меня, с ее смертию, кончилось как бы все, что еще оставалось на земле, для меня, от памяти брата. Остался один Федя, Федор Михайлович, которого я нянчил на руках. Остальные дети брата выросли как-то не при мне. Напиши Феде о моем глубоком сожалении, я же не знаю, куда писать ему, а ты не приложила адрес. (Не забудь сообщить адрес мне в следующем письме). Представь, какой я видел сон 5-го числа (я записал число): вижу брата, он лежит на постели, а на шее у него перерезана артерия, и он истекает кровью, я же в ужасе думаю бежать к доктору, и между тем останавливает мысль, что ведь он весь истечет кровью до доктора. Странный сон, и главное 5-го августа, накануне ее смерти.⁷¹³

Я не думаю, чтоб я был очень перед ней виноват: когда можно было, я помогал и перестал помогать постоянно, когда уже были ей ближайшие ей помощники, сын и зять.⁷¹⁴ В год же смерти брата я убил на их дело, не рассуждая и не сожалея, не только все мои 10000, но и пожертвовал даже моими силами, именем литературным, которое отдал на позор с провалившимся изданием,⁷¹⁵ Все считают, что у нас есть деньги, а у нас ничего. Теперь у меня на шее Карамазовы, надо кончить хорошо, юве-лирски отделать, а вещь эта трудная и рискованная, много сил унесет. Но вещь тоже и роковая: она должна установить имя мое, иначе не будет никаких надежд. Кончу роман и в конце будущего года объявлю подписку на Дневник⁷¹⁶ и на подписные деньги куплю имение, а жить и издавать Дневник до следующей подписки протяну как-нибудь продажей книжонок.⁷¹⁷ Нужна энергическая мера, иначе никогда ничего не будет. Но довольно, еще успеем переговорить и наспориться с тобою, потому что ты не любиiь деревни, а у меня все убеждения, что 1) деревня есть капитал, который к возрасту детей утроится, и 2) что тот, кто владеет землею, участвует и в политической власти над государством. Это будущее детей и определение того, чем они будут: твердыми ли. и самостоятельными гражданами (никого не хуже) или стрюцкими. Но довольно. Ты пишешь о Феде, что он все уходит к мальчикам. Он в таких именно летах, когда происходит кризис из 1-го детства к сознательному осмыслию. Я замечаю в его характере очень много глубоких черт, и уж одно то, что он скучает там, где другой (ординарный) ребенок и не подумал бы скучать. Но вот беда: это возраст, в котором переменяются прежние занятия, игры и симпатии на другие. Ему уже давно нужна бы была книга, чтоб он помаленьку полюбил читать осмысленно. Я в его лета уже кое-что читал. Теперь же, не имея занятий, он мигом засыпает. Но скоро начнет искать других и уже скверных утешений, если не будет книги. А он до сих пор еще не умеет читать. Если б ты знала, как я об этом здесь думаю и как это меня беспокоит. Да и когда же это он выучится? Все учится, а не выучится!

Про Нила опять у вас не решено по поводу приезда Бергеманши.⁷¹⁸ Но помилуй, Аня, что это такое? Ну зачем она приедет, для чего? Чтоб мешать? Ну зачем ты ее звала? Сделай ты мне такое одолжение, Аня, напиши ты ей (ты письмо это получишь 17-го, будет, стало быть, время) -- напиши, что не можешь принять ее, что обстоятельства изменились и проч. Ну сделай же мне это одолжение, спрячь в карман хвастливый, пустой, ложный стыд перед нею! Если поедешь до нее, то она приедет без тебя и тебя не застанет, а ты всю поездку к Нилу сорвешь и скомкаешь, торопясь, без удовольствия, а может, и с опасности). Если же она приедет позже (да еще на неделю, каково!), то пожалуй, доживет до того, когда я приеду, нарочно останется, чтоб меня встретить, то-то мне приятно будет [это]. Право не знаю, как ты это все устроишь. Лучше уж бы вы к Нилу ехали и совершили бы путешествие, не торопясь, а в свое удовольствие, на намять деткам.

"прелестные предметы". Цалую тебя 1000 раз, но не более. Завтра останется ровно 2 недели моему здешнему молчанию, ибо это не уединение только, а молчание. Я совсем разучился говорить, говорю даже сам с собой, как сумасшедший. Грустно мне здесь. Начал кое-как писать, но скука все убивает.

До свидания

Аня, ты говоришь, что много выходит денег. Напиши, сколько у тебя теперь в руках денег. Не отчет о расходах я прошу, а только сумму. Переписку не прерву. Буду посылать по письму в каждые три дня.

Всем поклон. Пуцыкович выдал, наконец, No Гражданина. Прислал мне. Ждет подписки и обещается отдать 40 марок. No выданный обратится, конечно, в библиограф<ическую> редкость, и надобно сохранить его. Написал так, что, кажется, не пропустят в Россию.⁷¹⁹

Деток целую и благословляю. Лилю очень благодарю за ее миленькую приписочку, а Федю очень прошу утешить меня и выучиться читать. Затем, детки голубчики, слушайте маму. Цалую вас крепко.

Примечания:

⁷¹³ См. примеч. Анны Григорьевны на с. 402.