Ф. М. Достоевский - А. Г. Достоевской. 18 ноября 1867

17. Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ - А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ

<В Женеву.>

Аня, милая, бесценная моя, я все проиграл, все, все! О, Ангел мой, не печалься и не беспокойся! Будь уверена, что теперь настанет, наконец, время, когда я буду достоин тебя и не буду более тебя обкрадывать, как скверный, гнусный вор! Теперь роман, один роман спасет нас,⁶⁶ и если б ты знала, как я надеюсь на это! Будь уверена, что я достигну цели и заслужу, твое уважение. Никогда, никогда я не буду больше играть. Точно то же было в 65-м году. Трудно было быть более в гибели, Но работа меня вынесла.⁶⁷ С любовью и с надеждой примусь за работу, и увидишь, что будет через 2 года.

Теперь же, ангел мой, не беспокойся! Я надеюсь и рвусь к тебе, но до четверга двинуться не в состоянии. И вот почему: узнай все.

Я заложил и кольцо и зимнее пальто и все проиграл. За кольцо и пальто надо будет заплатить 50 франков, и я их выкуплю -- (увидишь как). Но теперь не в том дело. Теперь три часа пополудни. Через полчаса я подам это письмо и пойду взять на почте твое, если есть (утром толкался на почту -- никого там нет, никто не сидит). Таким образом, мое письмо пойдет завтра -- или в 5 часов утра, или в одиннадцать -- не знаю. Но во всяком случае ты завтра его получишь. Но в [это] отеле за все это врем" я задолжаю, и выехать мне будет нельзя. И потому умоляю тебя, Аня, мой ангел-спаситель: пришли мне, чтоб расплатиться в отеле, 50 франков. Если в среду, утром рано или завтра, во вторник, вечером успеешь послать, то я получу в среду вечером и в четверг, утром, или в 6-м часу вечера, буду у тебя.

Друг мой, не печалься, что я разорил тебя, не мучайся за наше будущее. Я все, все поправлю!

Друг мой, я попрошу у Огарева⁶⁸ 300 франков до 15-го декабря. Во-первых, он не Герцен,⁶⁹ а во-вторых, хоть и тяжело мне это до мучительной боли, -- я все-таки не свяжу себя ничем нравственно. Я выговорю это, занимая, я благородно скажу ему. Наконец, он поэт, литератор, у него сердце есть, и кроме того сам он ко мне подходит и ищет во мне, стало быть, уважает меня. Он не откажет мне на эти три недели.

В то же время напишу Каткову (который тоже не откажет), чтоб, в виде исключения, прислал мне в декабре не 100, а 200 ф. (а остальные 200 руб. по уговору, помесячно). 15 декабря мы Огареву заплатим 300 франков, и у нас останется еще 380 франков.

Между тем из занятых теперь у Огарева 300 ф.⁷⁰ мы заплатим: за пальто и кольцо -- 50 ф. За твои платья 80 ф. За бриллианты 150 ф.⁷¹ [Хозяин] Итого 280 франков. Останется почти ничего, но зато останутся вещи. Без уплаты хозяйкам на одни бриллианты и кольца можно прожить до получения денег. 15 декабря можно опять выкупить и опять заложить, и так будет продолжаться месяца три, а через три месяца я [пошлю] уже доставлю Каткову романа на три тысячи, и уж наверно он [пошлет] пришлет тогда по моей просьбе, к твоим родинам,⁷² по крайней мере 300 ф., а [мож] еще через 2 месяца и еще 500.

Что же касается до трат насчет нашего будущего гостя и ангельчика, то я, за это время, изобрету и достану деньги. Будем лезть изо всех сил, сначала помаленьку, а потом поскорей и дело сделаем!

и, клянусь, обещаю тебе в будущем счастье! Люби только меня, так как и я тебя бесконечно, вечно люблю. Не считай теперешних поступков моих за легкость и за маловесность моей любви. Бог видит, как я сам наказан и как я мучился. Но всего более мучаюсь за тебя. Боюсь, что теперь ты будешь одна (до четверга) тосковать, плакать, мучиться, не будешь беречь себя. Ангел мой святой, Аня, пойми, что я серьезно говорю, что другая жизнь начинается; увидишь меня, наконец, на деле. Спасу и поправлю все. Прошлый раз я приезжал убитый, а теперь надежда в моем сердце, только одна мука -- как дожить до четверга! Прощай, мой ангел до свидания, обнимаю и цалую тебя! О, зачем, зачем, я от тебя уехал! Цалую тебя, твои руки и ноги. Твой вечно любящий

P. S. Деньги пошли так: заверни 50-франковый билет (который достань у менялы) в письмо, вложи в конверт и пошли Saxon les Bains, роste restante, recommande. {до востребования, заказным (франц.).}

P. P. S. Но, ради бога, не горюй, не печалься, как подумаю, что ты заболеешь в эти дни -- сердце кровью обольется! И я мог тебя оставить! Не знаю, как и дожить до четверга.

Примечания:

⁶⁶ Роман "Идиот".

⁶⁷ См. примеч. 45 на с. 396.

⁶⁸ Огаревым (1813--1877) Достоевский часто встречался в Женеве. "Знакомых в Женеве у нас не было почти никаких, -- вспоминает Анна Григорьевна. -- Федор Михайлович всегда был очень туг на заключение новых знакомств. Из прежних же он встретил в Женеве одного Н. П. Огарева, известного поэта, друга Герцена, у которого они когда-то и познакомились. Огарев часто заходил к нам, приносил книги и газеты и даже ссужал нас иногда десятью франками, которые мы при первых же деньгах возвращали ему. Федор Михайлович ценил многие стихотворения этого задушевного поэта, и мы оба были всегда рады его посещению" (Воспоминания Достоевской, 167). По всей вероятности, об Огареве говорит и Л. Ф. Достоевская, когда пишет, что ее родители вст]Noтили в Швейцарии "одного русского друга, часто посещавшего их" 63). Как свидетельствует В. В. Тимофеева (О. Починковская), любимыми стихами Достоевского был рефрен из поэмы Н. П. Огарева "Тюрьма", написанной в 1857--1858 годы:

Я в старой Библии гадал
И только жаждал и мечтал,
Чтоб вышла мне по воле рока

(см.: Достоевский в воспоминаниях, II, 174).

⁶⁹ В 1862 г. в Лондоне состоялась встреча Достоевского и Герцена, на обоих она произвела самое благоприятное впечатление. Впоследствии, когда политические симпатии Достоевского во многом изменились и очевиднее стали разделяющие их идеологические расхождения, о чем и свидетельствует фраза из письма к Анне Григорьевне "он не Герцен", Достоевский в "Старых людях" дает весьма субъективную, но в то же время далекую от враждебности характеристику личности Герцена: "Это был художник, мыслитель, блестящий писатель, чрезвычайно начитанный человек, остроумец, удивительный собеседник (говорил он даже лучше, чем писал) и великолепный рефлектёр" --1930, XI, 7). И в 1876 г. Достоевский, потрясенный известием о самоубийстве дочери Герцена, пишет о ее отце как о мыслителе и поэте: "Заметьте -- это дочь Герцена, человека высокоталантливого, мыслителя и поэта. Правда, жизнь его была чрезвычайно беспорядочна, полная противоречивых и странных психологических явлений. Это был один из самых резких русских раскольников западного толку, но зато из самых широких и с некоторыми вполне уж русскими чертами характера. Право, не думаю, чтобы кто-нибудь из его европейских друзей (из тех, кто потоньше и поумнее) решился бы признать его вполне своим, европейцем, до того сохранял он всегда на себе чисто русский облик и следы русского духа -- его, обожателя Европы. И вот (думается и представляется невольно) неужели даже такой одаренный человек не мог передать от себя этой самоубийце ничего в ее душу из своей страстной любви к жизни -- к жизни, которою он так дорожил и высоко ценил и в которую так глубоко верил" (ЛН, т. 86, 85--86). Об отношениях Достоевского и Герцена см. статьи: Долинин А. С. Достоевский и Герцен. -- В кн.: Долинин А. С. Последние романы Достоевского. М. --Л., 1963; Лищинер С. Д. Герцен и Достоевский. Диалектика духовных исканий -- "Русская литература", 1972, No 2; Дрыжакова Е. Н. Достоевский и Герцен. (У истоков романа "Бесы"). -- В кн.: Достоевский. Материалы и исследования, т. I. Л., 1974.

⁷⁰ "Заем 300 франков у Огарева не состоялся, так как были получены небольшие деньги из Петербурга от моей матери" (Письма к жене, 314).

⁷¹ "Федор Михайлович говорит о заложенных моих платьях и бриллиантах. Эти вещи то закладывались, то выкупались и таким образом служили подспорьем в нашей полной денежных тревог жизни" (Письма к жене, 314).

⁷² Роды произошли 22 февраля 1868 г. Родилась дочь Софья, скончавшаяся от простуды 12 мая того же года: