Ф. М. Достоевский - А. Г. Достоевской. 7 февраля 1875

88. Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ - А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ 

<В Старую Руссу.>

Милый друг, Аня, я все занят ужасно, и времени у меня ни на что недостает. Вчера навалили корректур видимо-невидимо, и еще не продержанных начисто; меж тем во весь день нельзя было заняться ими. Написав к тебе вчерашнее письмо, пошел к Пуцыковичу, где письма от тебя не застал.³⁷⁸ поехал в участок; никого не застал, сказали -- вечером. Чуть было не опоздал под колокол. Симонов все просит меня дать осмотреть ему грудь, но для этого надо заехать к нему за полчаса раньше, а я и сегодня предчувствую, что опоздаю. Из-под колокола приехал в гостиницу обедать. Эта Знаменская гостиница ужасно обветшала, а цены огромные. Чуть сел обедать, пришел Пуцыкович и принес от тебя письмецо (N. В. Таким образом, твои письма получаются у него чуть не в вечеру). Посидел с Пуцыковичем, пока обедал; я нахожу, что это чрезвычайно порядочный человек. Затем полетел в участок. Там продержали часа два. Пришел, наконец, паспортист: "У вас де дан вам билет на жительство; но он временный, а по закону вы должны были давно обменить его на постоянный паспорт". -- Конечно, дело; но я стал спорить. Помощник пристава (с Владимиром в петлице) начал спорить тоже: не дадим вам паспорт, да и только; мы должны наблюдать законы. -- Да что же мне делать? -- Дайте постоянный вид. -- Да где я его теперь возьму? -- Это не наше дело. Ну и в этом роде. -- Но дурь однако же в этом народе. Это все только, чтобы перед "писателем" шику задать. Я и говорю, наконец: в Петербурге 20000 беспаспортных, а вы всем известного человека как бродягу задерживаете. -- Это мы знаем-с, слишком знаем-с, что вы всей России известный человек, но нам закон. Впрочем, зачем вам беспокоиться? Мы вам завтра иль послезавтра вместо вашего паспорта выдадим свидетельство, так не все Ли вам равно. -- "Э, чорт, так зачем же вы давно не говорили, а спорили!". Затем поехал в баню. Воротясь и напившись чаю, сел за корректуры я просидел до 572 утра. Наконец, повалился спать. Вдруг слышу в соседнем No, который был пустой, хохот, женский визг, мужской бас, и так часа на три: только что приехал какой-то купец с двумя дамами и остановился. И вот я лежу и не сплю, наконец, заснул капельку и пробудился в 1-м часу, но спал всего часа четыре. Чувствую раздражение нервов и даже озноб. Затем пить чай, тебе писать письмо, одеваться, заехать в редакцию за письмом и успеть попасть к Симонову к 27г часам. Но где же попасть?

До свидания, Аня, обнимаю и цалую детей. Сегодня опять, стало быть, ни одного дела не сделаю, но зато кончены корректуры и сегодня ночью, может, высплюсь. -- Роман Толстого читаю только под колоколом, ибо иначе нет времени. Роман довольно скучный и уж слишком не бог знает что. Чем они восхищаются, понять не могу.³⁷⁹

До свидания, Аня, милая, обнимаю тебя и всех детишек.

³⁸⁰ лежит в тифе. Всеволод Крестовский³⁸¹ лежит в тифе. Симонов говорит, что тиф теперь совершенно действует как зараза, вроде чумы, и редко когда так бывало. Но не беспокойся, милочка Аня, за меня. Нас бог бережет, твердо верую, а тебя люблю крепко. Твой.

Примечания:

³⁷⁸ Анна Григорьевна посылала свои письма на редакцию "Гражданина". О секретаре редакции Пуцыковиче см. примеч. 212 на с. 414.