H. A. ЛЮБИМОВУ
30 апреля 1879. Старая Русса
Старая Русса. 30 апреля/79.
Милостивый государь
Благодарю Вас чрезвычайно за Ваше письмецо. Но я рассудил (по моим обстоятельствам), что лучше Вам ответить уже в Москву. Я о многом хотел тогда с Вами переговорить, но теперь лишь об одном, об главном: дело в том, что с матерьялом для майского № "Русского вестника" я несколько принужден запоздать и, будучи из-за этого в беспокойстве, нахожу необходимым Вас об этом уведомить. Вышлю я (постараюсь изо всех сил) к 10-му мая, но, может быть, и к 15-му (ни за что уже не позже). Боюсь, возможно ли это будет согласить с Вашими расчетами по изданию? Может быть, пришлю часть (половину, например) и раньше 15-го. Думаю, что так. Дело в том, что теперь для меня кульминационная точка романа. Надо выдержать хорошо, а для этого не слишком спешить. На май будет листа три (может быть, больше). Во всяком случае, всё, что будет теперь следовать далее, будет иметь, для каждой книжки, как бы законченный характер. То есть как бы ни был мал или велик отрывок, но он будет заключать в себе нечто целое и законченное.
При отсылке к Вам текста для майского № напишу Вам кое-что еще, из того, что теперь меня очень заботит.
Убедительнейше прошу Вас, многоуважаемый Николай Алексеевич, передать многоуважаемому Михаилу Никифоровичу чрезвычайное сожаление мое о том, что я послужил как бы причиною его трудной и мучительной, должно быть, болезни. В газетах я прочел, что он, посещая меня, оступился на лестнице в мою квартиру. Мне очень, очень это больно. Как его здоровье теперь? Пишут, что ему легче. Очень бы рад был, если это так.
Не мое конечно дело, но есть некто Пуцыкович, бывший редактор "Гражданина". Он пишет мне из Берлина удивительные письма, говорит, что ему обещал Михаил Никифорович какую-то работу и вот теперь он в нищете и в отчаянии. Человек он, однако же, весьма благонадежный по образу мыслей, (1) то есть убеждений... Не мое, впрочем, это дело и душевно извиняюсь, что об нем напоминаю.
Преданный Вам Ф. Достоевский.
(1) было начато: и хорошего обр<аза мыслей>