Ф. Ф. РАДЕЦКОМУ
16 апреля 1878. Петербург
Дорогой нам, всем русским, генерал
и незабвенный старый товарищ
Федор Федорович,
Может быть, Вы меня и не помните, как старого товарища в Главном инженерном училище. Вы были во 2-м кондукторском классе, когда я поступил, по экзамену, в третий1; но я припоминаю Вас портупей-юнкером, как будто и не было тридцати пяти лет промежутка2. Когда, в прошлом году, начались Ваши подвиги, наконец-то объявившие Ваше имя всей России, мы здесь, прежние Ваши товарищи (иные, как я, давно уже оставившие военную службу), - следили за Вашими делами, как за чем-то нам родным, как будто до нас, не как русских только, но и лично, касавшимся3. - Раз встретившись нынешней зимой с многоуважаемым Александром Ивановичем4 и заговорив о войне, мы с восторгом вспомянули о Вас и о победах Ваших5. Александр Иванович, услышав от меня, что я хотел бы Вам написать, стал горячо настаивать, чтоб я не оставлял намерения. И вот вдруг оказывается, что Вы, дорогой нам всем русский человек, тоже нас помните. Глубоко благодарим Вас за это. Здесь мы трепещем от страха, чем и как закончится война, - трепещем перед "европеизмом" нашим6. Одна надежда на государя да вот на таких, как Вы.
Дай же Вам бог всего лучшего и успешного. С моей стороны посылаю Вам горячий русский привет и глубокий поклон. Теперь у нас светлый праздник: Христос воскресе! И да воскреснет к жизни труждающееся и обремененное великое Славянское племя усилиями таких, как Вы, исполнителей всеобщего и великого русского дела.
А вместе с тем да вступит и наш русский "европеизм" на новую, светлую и православную Христову дорогу. И бесспорно, что самая лучшая часть России теперь с Вами, там, за Балканами. Воротясь домой со славою, она принесет с Востока и новый свет. Так многие здесь теперь верят и ожидают.
Примите, многоуважаемый Федор Федорович, этот привет и глубокий поклон мой как сердечное и искреннее выражение чувств от старого товарища и от благодарного русского покорнейшего слуги Вашего
Федора Достоевского.
Петербург.
16 апреля/78 год.
Примечания:
РГБ, ф. 93. II. 8. 2.
1 В 1837 г. Достоевский сдал экзамены в третий кондукторский класс Главного инженерного училища (при низшем четвертом), куда и был зачислен приказом в начале 1838 г. (см. письма 4, примеч. 3; 6, примеч. 1).
2 Достоевский, говоря о «тридцати пяти» годах, называет срок, прошедший со дня окончания им училища (1843 г.); Радецкий в письме от 4 мая 1878 г. указал, что он не видел Достоевского 41 год; в действительности же они не виделись 37 лет, так как Радецкий окончил училище в 1841 г. (см.: Максимовский М. —1869. СПб., 1869. Прил. С. 98).
3 В октябрьском выпуске «Дневника писателя» 1877 г. Достоевский упомянул Радецкого в числе генералов, окончивших Главное инженерное училище и принимавших участие в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. (см.: наст. изд. Т. 14. С. 302).
4 В письме от 4 мая 1878 г. Радецкий просил передать бывшему воспитателю в училище А. И. Савельеву поклон и благодарность «за то, что он свел нас» (РГБ. ф. 93. II. 8. 2).
5 —28 декабря 1877 г., окончившемся окружением армии Весселя-паши и захватом 22 тыс. пленных, отряд под командованием генерала Радецкого нанес решающее поражение турецкой армии. Войска Радецкого вошли в январе 1878 г. в Адрианополь и остановились в 15 км от Константинополя в местечке Сан-Стефано, что предопределило исход войны (см.: Ростунов И. И. Боевые действия русской армии на Балканах в 1877—1878 гг. // Русско-турецкая война 1877—1878 гг. и Балканы. М., 1978. С. 23—25).
6 19 февраля (3 марта) 1878 г. в Сан-Стефано был подписан русско-турецкий мирный договор, который зафиксировал русскую официальную программу решения Восточного вопроса. Договор свидетельствовал, что курс русской политики, по сравнению с позицией других европейских держав, больше отвечал целям национально-освободительного и антифеодального движения балканских народов. Конфликты с европейскими державами, последовавшие за подписанием Сан-Стефанского договора, привели к частичным уступкам и компромиссам со стороны России. В результате в марте 1878 г. миссия Н. П. Игнатьева направилась в Вену, а затем в июне—июле состоялся Берлинский конгресс, внесший в ущерб интересам славянства существенные изменения в русскую программу решения балканского вопроса (см.: —1878 гг. // Русско-турецкая война 1877—1878 гг. и Балканы. С. 36—40).