H. H. СТРАХОВУ
2 (14) декабря 1870. Дрезден
Дрезден 2/14 декабря 1870.
Простите и Вы меня, многоуважаемый Николай Николаевич, что не сию минуту отвечаю на письмо Ваше. Все мои заботы не по силам. Вы пишете мне об обещанной в "Зарю"1 статье, о романе2. Я давно уже, с боязнию, ждал Вашего вопроса и - что могу ответить? Теперь, в настоящую минуту, я почти совсем себя придавил. Обязательство в "Русский вестник" было моим долгом, говоря буквально, то есть я остался туда должен значительную сумму. Меня не беспокоили, (1) обращались со мной деликатнейшим и благороднейшим образом. Говоря с полною точностию, повесть (роман, пожалуй), задуманный мною в "Р<усский> вестник", начался еще мною в конце прошлого (69-го) года.3 Я надеялся окончить (2) его даже к июлю месяцу, хотя бы он разросся свыше (3) 15 листов.
Я вполне был уверен, что поспею в "Зарю". И что же? Весь год я только рвал и переиначивал. Я исписал такие груды бумаги, что потерял даже систему для справок с записанным. Не менее 10 раз я изменял весь план и писал всю первую часть снова. Два-три месяца назад я был в отчаянии. Наконец всё создалось разом и уже не может быть изменено, но будет 30 или 35 листов. Если б было время теперь написать не торопясь (не к срокам), то, может быть, и вышло бы что-нибудь хорошее. Но уж наверно выйдет удлинение одних частей перед другими и растянутость! Написано мною до 10 листов всего, 5 отослано, 5 отсылаю через две недели и затем буду работать каждый день как вол, до тех пор как кончу. Вот мое положение; что же могу я в эту минуту отвечать Вам утвердительно?
Верьте, что всё, что написал я Вам, - честная правда, до последнего слова.
Не мог же я знать вперед, что целый год промучаюсь над планом романа (именно промучаюсь).
Наконец, если б я, чтобы сдержать мое летнее обещание "Заре"4, бросил роман и принялся за другой в "Зарю", то, согласитесь сами, было ли бы возможно физически писать его? Я не мог бы никак бросить теперешнюю работу, именно потому, что она так болезненно досталась мне. Я к Вам обращаюсь, к Вашему тонкому пониманию участи писателя: решите сами, возможно ли это?
Итак, буду писать, - но будущего не знаю. Одно знаю: вторая половина романа достанется мне неимоверно легче, чем первая. Если кончу (что, впрочем, наверно) летом, то к концу года (4) помещу в "Заре" или повесть, или начало романа (то есть такое начало романа, которое, само по себе, есть отдельный роман). Вы просите заглавие? Не могу дать. Вот в чем дело: повестей задуманных и хорошо записанных у меня есть до шести. Каждая такого свойства, что я с жаром присел бы за нее. Но если б я был свободен, то есть если б не нуждался поминутно в деньгах, то ни одну бы не написал из всех шести5, (5) а сел бы прямо за мой будущий роман. Этот будущий роман уже более трех лет как мучит меня, но я за него не сажусь, ибо хочется писать его не на срок, а так, как пишут Толстые, Тургеневы и Гончаровы. Пусть хоть одна вещь у меня свободно и не на срок напишется. Этот роман я считаю моим последним словом в литературной карьере моей. Писать его буду во всяком случае несколько лет. Название его: "Житие великого грешника". Он дробится естественно на целый ряд повестей. Но не знаю, смогу ли начать его в этом году, если даже к июлю кончу в "Р<усский> вестник"6. Итак, всё во времени. Заглавия теперь дать не могу. Сговоримся же обо всем лично или в конце апреля, или в мае будущего года7. (Я был бы и осенью в Петербурге, если б не запоздал с романом, а стало быть, и с деньгами. Теперь же, в декабре, возможности нет перевезти ребенка, а потому и сижу здесь до весны). Чтоб окончить в настоящую минуту, скажу Вам, что редакция во всяком случае может обещать меня (без заглавия), и я, что бы ни случилось, слово сдержу.8 (NB. Хотя, признаюсь, работа дорого достается, начинаются сильные приливы крови к голове; боюсь, не доканать бы себя. Но меня роман в "Р<усский> вестник" измучил за год.)
Вы пишете насчет Писемского и Клюшникова9. Но ведь Писемский, во всяком случае, напишет любопытно10. Вы говорите, что их имена не привлекут. Сделайте так: напишите, что в будущем году непременно явятся у вас следующие, - и затем выставьте (6) все имена, то есть Толстого, Кохановскую, Писемского, Клюшникова, Чаева, меня и проч. и проч., - и поверьте, что выйдет (7) по крайней мере прилично11. Ну какой же журнал может обещать больше этого по беллетристике?
В будущем году направление "Зари" могло бы обратить на себя внимание, вследствие клонящихся к тому политических обстоятельств в Европе1213. Если б даже и не состоялась подписка на будущий год вполне удовлетворительная, то журналу как "Заря", то есть с таким направлением, - нельзя унывать. Будущность несомненно его возвысит, и даже близкая. Будущность принадлежит этому направлению, (9) а нигилисты исчезнут яко прах. Дело, стало быть, в исполнении задачи.
Вы спрашиваете моего мнения о последних книжках. На лету не скажешь, а если б увидеться, то, кажется, долго и много бы говорил. И как хочется высказать. Для меня "Заря" - вещь родная. Она, почти одна из журналов, стоит за те мнения, которые я ценю теперь выше моей жизни и которым, по убеждению моему, принадлежит будущность. Насчет же теперешнего исполнения, то (исключая Ваших статей, которыми упиваюсь) - оно не совсем, по-моему, удовлетворительно. Но всё это - длинная тема. Вот Вам одна крошечная заметочка: по-моему, нельзя бы помещать (10) в одном номере две такие статьи, как об Америке Огородникова и о "Грамотности и народности" Константинова, - они обратно противуположны по направлению14. Огородникову Американец плюнул в глаза, а он пишет: это мне понравилось15. Из русского ему нравится, и он с почтением говорит лишь о студенте Я., явившемся в глубь Америки, чтоб узнать на опыте, каково работать американскому работнику (!)16. (11) И вдруг в том же номере статья Константинова.
Но, впрочем, всё это я напрасно пишу.
что в ноябрьской книге, так или этак, но все статьи чрезвычайно занимательны17. Если б к тому же и Ваша - то вышло бы вдвое занимательнее.)
К статье о Карамзине (Вашей) я пристрастен, ибо такова сочти была и моя юность и я возрос на Карамзине18. Я ее с чувством читал. Но мне понравился и тон. Мне кажется, Вы в первый раз так резко (12) высказываете то, о чем все молчали. Резкость-то мне и нравится19. Именно смелости, именно усиленного самоуважения надо больше. (13) Нисколько не удивляюсь, что эта статья Вам доставила даже врагов.
"Король Лир" Тургенева мне совсем не понравился. Напыщенная и пустая вещь. Тон низок20. О, выписавшиеся помещики! Ей-богу, не из зависти говорю.
Вы говорите, что интересная для Вас минута пришла. Но теперь именно такое время настает, что чем дальше, тем интереснее для нашего направления.
Все-то меня не то что забыли, а вроде того, что забросили. Здоров ли А<поллон> Николаев<ич> Майков? (14)
Здесь очень много столпилось русских. На этой неделе все собрались (собственной инициативой) и послали адресс канцлеру по поводу 19 октября. Адресс написал им я.21
дорогой Николай Николаевич.
Ваш Федор Достоевский.
Р. S. Анна Григорьевна Вам кланяется.
Примечания:
Является ответом на письмо Страхова от 23 ноября 1870 г. (см.: —269).
1 Речь идет, по-видимому, о статье Страхова. Он писал Достоевскому 23 ноября 1870 г.: «На ноябрь я не успел написать статьи, но на декабрь уже готова» (Там же. С. 269).
2 Подразумевается неосуществленный замысел «Житие великого грешника». Страхов писал 23 ноября 1870 г.: «... напишите, в какой форме можно Вас обещать? Нельзя ли заглавие? <...> Пожалуйста, Федор Михайлович, напишите подробно, как и в каком виде, к каким срокам „Заря” может обещать Вас» (Там же).
3 Имеется в виду роман «Бесы».
4 См. письмо 147, примеч. 7.
5 О неосуществленных замыслах Достоевского 1867—1870 гг., ряд мотивов из которых получил развитие в последующем творчестве писателя, см.: ПСС. Т. IX. С. 485—499.
6 «Бесов». Роман был закончен в ноябре 1872 г.
7 Время предполагавшегося возвращения Достоевских в Россию.
8 Имя Достоевского появилось в объявлении об издании «Зари» в № 33 «Голоса» (1871. 2 февр.).
9 Страхов писал 23 ноября 1870 г.: «Можно бы обещать Писемского и Клюшникова. но, право, это едва ли привлечет и чуть ли не испугает. Осрамились они в 1869 году и повредили-таки „Заре”» (Шестидесятые годы. «Заря» опубликовала роман А. Ф. Писемского «Люди сороковых годов» (№ 1—9) и роман В. П. Клюшникова «Цыгане» (№ 2—4, 10, 12).
10 Этот отзыв о Писемском дан несмотря на то, что «бытовой реализм» автора «Тысячи душ» был чужд Достоевскому и личность Писемского не вызывала у него симпатий.
11 Редакция «Зари» последовала этому совету Достоевского.
12 См. письмо 151, примеч. 11.
13 Восточному и славянскому вопросам, главным содержанием которых была борьба балканских и западных славян за свое освобождение, посвящены многие главы «Дневника писателя» 1876—1877 гг.
14 «От Нью-Йорка до Сан-Франциско и обратно в Россию» (З. 1870. № 4—6, 9, 11, 12) и Н. Константинова (псевдоним К. Н. Леонтьева) «Грамотность и народность» (З. 1870. № 11, 12). Об отражении в истории создания «Бесов» статьи Огородникова см. примеч. 16. О причинах отрицательного отношения Достоевского к статье Константинова см. письмо 153, примеч. 2.
15 Слов «плюнул в глаза» в статье Огородникова нет. Возможно, Достоевский имел в виду рассказ о бесцеремонном вторжении «янки» в вагон для эмигрантов (З. 1870. № 11. С. 14).
16 Слова русского студента-эмигранта Я. (Янова), приведенные в статье Огородникова (З. 1870. № 11. С. 21), дословно процитированы в «Бесах» — в рассказе Шатова о жизни в обуржуазившейся Америке (см.: наст. изд. Т. 7. С. 133—134).
17 Помимо статей П. И. Огородникова и К. Н. Леонтьева в № 11 «Зари» за 1870 г. были опубликованы посвященная расколу статья Н. Я. А<ристо>ва «По поводу диспута г-на Нильского», работа А. И. Руновского «Русские люди на Кавказе», очерк П. Н. Петрова «Цесаревна Анна Петровна». Первая из названных статей должна была привлечь особое внимание Достоевского, поскольку интерес к раскольникам проявился у него уже в 1840-е гг. (см.:
18 Имеется в виду статья Страхова «Вздох на гробе Карамзина. (Письмо в редакцию)» (З. 1870. № 10), направленная против характеристики Карамзина как реакционера в работе А. Н. Пыпина «Очерки общественного движения при Александре I» (ВЕ. 1870. № 9).
19 12 апреля 1871 г. Страхов писал Достоевскому: «Кстати, спасибо Вам за отзыв о моем „Вздохе”, я эту статейку очень ценю сам. Пожалуй, я лучше ничего и не писал» (Шестидесятые годы.
20 Ответ на следующее суждение Страхова о повести И. С. Тургенева «Степной король Лир» в письме от 23 ноября 1870 г.: «„Король Лир” <...> произвел довольно сильное впечатление, хотя, несмотря на всю эффектность — многих совершенно оттолкнули брезгливость тона и вялость рассказа. Как боязлив стал Тургенев! У него, очевидно, бродят разные мысли на счет русской жизни — но он не решается их прямо и ясно высказывать и всё рассказывает странные истории и курьезные случаи, будто бы не имеющие дальнейшего значения» (Там же.) (С. 269).
21 Речь идет о коллективном письме русских, проживавших в Дрездене, к министру иностранных дел государственному канцлеру России А. М. Горчакову от 30 ноября (12 декабря) 1870 г. в связи с циркуляром 19 (31) октября 1870 г., который извещал правительства держав, подписавших Парижский мирный договор 1856 г., что Россия не считает себя связанной постановлениями, ограничивавшими ее суверенные права на Черном море (см.: ПСС. Т. XXIX1. С. 382).
<беспоили>
(2) было: вполне окончить
(3) было: даже свыше
(4) далее было: наверно <?>
(5) вместо: всех шести - было: них
<те>
(7) далее было: если не очень красноречиво <?>
(8) ближайшие вписано
(9) Будущность... ... направлению вписано. К этому тексту примеч. Достоевского: "Этого только Ваш прозорливый Тургенев не видит. Не соглашусь с Вами в его прозорливости".
(10) вместо: помещать было начато: ст<авить>
<ин?>
(12) вместо: так резко - было начато: ре<зко>
(14) далее было начато: Если ув<идите>