Достоевский в неизданной переписке современников (1837-1881).
Часть 7

От меня требуют "Пугачевцев"¹, Елена Андреевна. Что делать -- книга чужая. А если вы хотите сделать при этом величайшее одолжение мне, то, прошу вас, отошлите их завтра же, даже утром, даже сейчас же в редакцию "Гражданина" (на углу Итальянской и Надеждинской, д. No 21), а еще лучше и ближе к вам -- к Ф. М. Достоевскому (на углу Лиговки и Гусева переулка, дом по Гусеву No 8)²...

Автограф. ИРЛИ. РIII, оп. 2, ед. хр. 2050.

Елена Андреевна Штакеншнейдер (1836--1897) -- петербургская знакомая Достоевских, автор известных мемуаров и дневника, в которых заметное место занимает Достоевский. "В 1873 году Федор Михайлович возобновил старинное знакомство с семейством Штакеншнейдер, центром которого была Елена Андреевна, дочь знаменитого архитектора. Она была умна и литературно образованна и соединяла у себя по воскресеньям общество литераторов и художников. Она была всегда чрезвычайно добра к Федору Михайловичу и ко мне, и мы очень сошлись" (А. Г. Достоевская. Воспоминания, стр. 256).

¹ "Пугачевцы" -- исторический роман Е. А. Салиаса (СПб., 1874).

Страхов писал Достоевскому в неизданном письме 30 января 1874 г.: "И сегодня мне не удастся увидеть вас, многоуважаемый Федор Михайлович! Может быть, вовсе не выйду, так как я опять и упал и простудился <...> Если выйду, то нужно будет хоть на полчаса навестить Кашпирева -- он именинник. Да и не с чем мне явиться в редакцию -- я сегодня только отнес свою статью "Заметки о Пушкине" в "Складчину". Писанье статьи меня убедило, что писатель я плохой и что моя служба -- большая помеха. Все это я веду к тому, чтобы сказать вам, что мое усердие по "Гражданину" (которого вы редактор) никак не ослабело, что я только был очень затормошен. В следующую среду постараюсь явиться со статьей. Но "Гражданин", кажется, мало нуждается; он выпускает номера один интереснее другого. О двух последних номерах сужу по заглавиям -- еще не успел ничего прочесть.

Читали ли вы у Некрасова, как анатомируют ребенка, которого заели свиньи"? Это в январской книжке <"Отечественных записок">. Скажу вам, что, перечитывая Пушкина, я исполнился злобы к Некрасову и Щедрину. Бессильная злоба! Потому что я ведь и высказать ее не сумею, как следует. И "Пугачевцы" -- воля ваша -- по прочтении оставляют некоторую пустоту в голове. Обо всем этом очень хотелось бы поговорить с вами. Во всяком случае, не вздумайте винить меня в лености, бессердечии, апатии и неблагодарности; право, я стараюсь вести себя хорошо..." (Авт. ЦНБ АН УССР. III. 19007).

² В недатированном письме к А. Г. Достоевской, относящемся приблизительно к этому времени, Штакеншнейдер писала:

"Отчего вы с детками не приехали? Алеша при каждом звонке все бегает в переднюю и кричит: "Достоевские!" Каждый раз еще. -- Не приехал ли Федор Михайлович? В таком случае прощаю и радуюсь <...> Есть у меня и просьба к вам: если можно, пришлите тот номер "Гражданина", где статья Федора Михайловича, потом еще Тэна -- его последнее произведение, а главное -- скажите, отчего не были?.." (Авт. ИРЛИ. 29907. c. CXIб13).

6 января Страхов писал Н. Я. Данилевскому: "... несчастный Достоевский совсем измучился. Я его очень ценю и многое ему прощаю, но при теперешней его раздражительности просто избегаю с ним видеться" ("Русский вестник", 1901, No 1, стр. 131--132).

Честь имею представить почтенной редакции статью "По поводу чтений О. Миллера" и просить, если она найдет возможным, напечатать ее в редактируемой ею газете "Голос"¹. При этом считаю необходимым сделать следующее пояснение: не придавая никакого значения лекциям г. Миллера, слишком бессодержательным, лишенным всякой критики и живой мысли², не надо отнестись к ним равнодушно из уважения к той многочисленной публике, которая так жадно слушает их; предлагаемая статья относится к двум лекциям о Достоевском и указывает на ту реальную, имеющую практическое значение сторону сочинений Достоевского, которая лучше всего выражается в "Записках из Мертвого дома" и которая профессором совершенно игнорирована. Этим, по моему мнению, для публики осмысливается сюжет чтения и во всей наготе обнаруживается их бессодержательность, и цель достигается таким образом без всяких резких выходок против личности профессора, который как человек заслуживает всякого уважения, но как профессор относится к своей задаче односторонне и отчасти легкомысленно относится к слушающей его публике.

Насчет гонорария предоставляю решить самой редакции по ее усмотрению, а в случае непринятия статьи, прошу переслать в ту же контору для передачи мне по требованию...

Автограф. ГПБ, ф. 391, ед. хр. 666.

Павел Аполлонович Ровинский (1831--1916) -- ученый-славист, член "Земли и воли". Был близок к Чернышевскому и его семье; сделал безуспешную попытку тайно увезти его из ссылки. См. заметку Л. Ф. Пантелеева "К биографии П. А. Ровинского" в его кн. "Воспоминания". М., 1958, стр. 557--559.

¹ Статья Ровинского в "Голосе" помещена не была. Ср.: Вл. О. Михневич. Пятнадцатилетие газеты "Голос" (1863--1877). СПб., 1878.

² Цикл публичных лекций О. Ф. Миллера "Русская литература после Гоголя" был издан в Петербурге в 1874 г. и неоднократно переиздавался. Лекции III и IV были посвящены Достоевскому.

... Я все поджидала, когда вы захотите прийти к нам, чтобы дать мне обещанную вами бумагу, так как я знала, что вы здоровы и что вас встречают на улице. На случай, если вы не отдумали дать бумагу, пишу вам проект ее:

"1874 года, апреля дня, я, нижеподписавшийся, дал сию расписку отставному подпоручику Ф. М. Достоевскому в том, что по выданным им двум векселям от 1864 г. дворянке Александре Федоровне Куманиной суммою в десять тысяч рублей, я как наследник никакой претензии по этим векселям к нему, Достоевскому, иметь не буду, а равно не стану возбуждать никакого дела. -- Николай Достоевский".

Эту бумагу надо засвидетельствовать у нотариуса. Успокойте меня, Николай Михайлович, напишите эту бумагу и докажите, что вы от вашего слова не отказываетесь¹.

Автограф. ИРЛИ. 30413. с. CXIIIб9.

¹ См. примеч. 8 к п. 87 и п. 99.

... Сегодня мы были с Федором Михайловичем на Васильевском и заходили к Баранову¹. Оказалось, что Губин¹ сошел с ума и лежит в больнице; значит, теперь заходить к Башмакову³ незачем. К Унковскому⁴ тоже не надо ходить, потому что Федор Михайлович хочет к нему поехать сам, узнать, где находятся бумаги Губина. Поэтому, многоуважаемый Николай Михайлович, ждите моего извещения о том, где вам узнавать о Губине, а пока приходите к нам почаще <...>

Простите, что пишу на клочке; нечего сказать, хороша редакция, бумаги нет ни листочка!

Автограф. ИРЛИ. 304. с. CXIIIб9. Письмо датируется условно--по упоминанию о "редакции", т. е. редакции "Гражданина", возглавлявшейся Достоевским до 24 апреля 1874 г.

¹ Баранов -- по-видимому, адвокат.

² Василий Иванович Губин -- адвокат, член С. -Петербургского славянского благотворительного комитета; ему адресовано письмо Достоевского, датированное 8/20 мая 1871 г. и связанное с предстоящим судебным процессом Достоевского против издателя Стелловского. Поверенным Достоевского по этому делу был Губин. Несколько не дошедших до нас писем к Губину упоминается в ответах последнего, хранящихся в ИРЛИ (см. статью "Утраченные письма Достоевского". -- "Вопросы литературы", 1971, No 11, стр. 203). Участие Губина в распре со Стелловским Достоевский резюмировал следующим образом: "Губин все погубил" ("Письма", III, стр. 123).

³ По-видимому, Александр Дмитриевич Башмаков -- гофмейстер двора, чиновник министерства внутренних дел.

⁴ Алексей Михайлович Унковский

... Не умею как и выразить вам, как глубоко я вам благодарна за Воспоминания и как до глубины души вы меня обрадовали, прислав их мне. От всего сердца благодарю вас, Михаил Петрович! Награди вас бог!

Очень сожалею, что отзыв, послуживший поводом к вашему прекрасному и благородному ответу, напечатан был именно в "Гражданине"¹. Г-н Достоевский сам, еще во время издания "Эпохи", сочувственно отзывался об Александре Матвеевиче и с укором относился к другим за враждебное к нему отношение. Я это попомнила и сохраняла в душе уважение и признательность к г. Достоевскому -- и мне всего более грустно, что выражение пренебрежения к Александру Матвеевичу нашло себе место именно в его журнале...

Автограф. ЛБ, ф. 231. II. 6. 7.

Анна Сергеевна Бухарева -- вдова А. М. Бухарева. См. п. 61.

¹ Статья М. П. Погодина "Воспоминание об Александре Матвеевиче Бухареве (Архимандрит Феодор)" напечатана в "Московских ведомостях", No 84, 7 апреля 1874 г. Погодин оспаривал в этой статье суждения о Бухареве, появившиеся еще в 1872 г. в No 12 "Гражданина", в статье "Духовная литература и церковная проповедь". Вдова Бухарева, которую Погодин характеризовал в "Московских ведомостях" как "ревностную ученицу" покойного, "слушательницу, разделявшую все его убеждения, проникнутую его духом, благоговевшую к его памяти, смотревшую на него, как на идеал", ошибочно считала Достоевского виновным в помещении статьи, направленной против Бухарева: в 1872 г. он еще не был редактором "Гражданина".

... Вот уже прошло три недели, как я послала вам через Наталью Ивановну¹ письмо², и я все еще не получила от вас ответа. Не знаю, что тут и думать. Вы дали мне честное слово при Полякове³, что отказываетесь от своей части по векселям Федора Михайловича⁴. Неужели вы захотите отказаться от вашего слова? Теперь у нас дело идет о перемирии, и нам согласны возвратить векселя; остановка за вами: нужно, чтобы вы подписались, что отказываетесь получить ту часть, которая вам придется из векселя, т. е. около восьмисот рублей. Если вы не подпишетесь, то перемирие не состоится, и с нас станут взыскивать десять тысяч. Если вы любите вашего брата и не хотите причинить ему много горя, приезжайте завтра с Михаилом Михайловичем⁵ к нам. У нас будет Корш⁶, и мы подпишем перемирие. Вы, вероятно, не так слабы, чтоб не приехать. Приезжайте Вы понимаете, что дело иначе не может идти. Если вы не приедете завтра с Михаилом Михайловичем, я приеду к вам сама⁷...

Автограф. ИРЛИ. 30413. с. CXIIIб9.

¹ Наталья Ивановна -- прислуга Н. М. Достоевского.

² См. п. 96.

³ О Б. Б. Полякове см. в примеч. 2 к п. 87.

⁴ См. примеч. 8 к п. 87.

⁵ Племянник Достоевского. См. о нем на стр. 290.

⁶ Евгений Валентинович Корш -- адвокат Н. М. Достоевского.

9 февраля Достоевский сообщал брату Николаю: "Завтра (наверно) воротится из Москвы Корш и привезет тебе часть твою за проданный в Туле дом и сообщит тебе все счеты <...> Получить приходится всем до безобразия мало, за огромными расходами и взносами казне и проч." ("Письма", III, стр. 91).

⁷ К этому письму Достоевский сделал приписку, в которой настаивал, чтобы брат к нему зашел ("Письма", III, стр. 96).

На следующий день, 6 мая, Н. М. Достоевский писал брату: "... Я сам не могу сегодня быть; но завтра, как бы ни был болен, буду непременно. Этим письмом я утверждаю в том: что я никогда не буду <иметь> претензий о взыскании по векселям как твоим, так и брата покойного, Михаила Михайловича, претензий не имею -- и все, что может по этим векселям, выданным дворянке Александре Федоровне Куманиной, произойти,-- я отказываюсь. Остаюсь уважающий тебя брат Н. Достоевский" (Авт. ИРЛИ. 29701. C. CXIб4).

... Имею честь уведомить вас, что я получил письмо ваше от 15 мая и квитанцию Российского общества на посланные вами в комиссию книги: романа "Бесы" соч. Ф. М. Достоевского. Хотя я еще и не получил книг из конторы, но спешу послать вам комиссионную квитанцию нашего магазина и при этом выразить вам полнейшую благодарность за ваше доверие.

с ним; но они, вероятно, не помнят меня... все-таки я считаю долгом еще благодарить их за то удовольствие, которое я получал при чтении всех его романов¹...

Автограф. ЛБ, ф. 93. 11. 9. 119.

Михаил Михайлович Черенин -- московский книгопродавец. Письмо написано на бланке его магазина.

¹ В переписке Достоевского встречаются отдельные упоминания о встречах с Черениным, бравшим на комиссию его сочинения. 19 декабря 1874 г. Достоевский писал жене: "Я послал тебе вчера письмо Черенина. Неважно спрашивает: 5 экземпляров! Все они боятся отдавать должные деньги, и наверное у него не 6 экземпляров "Бесов", а больше, так что он, чтоб только деньги не отдавать, и не спросит еще "Бесов"" ("Письма", III, стр. 144). В тексте опечатка: Черенина.

... Г-ну Пантелееву¹ я доставил все нужные сведения по продаже рязанского имения, но желающих купить, как оказывается, ныне у него нет.

Г-н Пантелеев положительно отказался доставить мне сто рублей, и я жду их от вас. На приезд Федора Михайловича рассчитывать также трудно, он, конечно, не приедет ранее, покуда новый роман его не будет кончен ². Деньги я брал на срок, и я прошу вас, будьте столь добры возвратить их к 29 или 30 числу настоящего месяца <...> Федору Михайловичу прошу передать мое уважение ³.

Автограф. ЦГАЛИ, ф. 212, оп. 1, ед. хр. 206.

¹ Возможно, Петр Фомич Пантелеев -- владелец типографии, в которой было напечатано первое отдельное издание "Записок из Мертвого дома". О встрече с ним Достоевского см. "Письма", III, стр. 157--158.

² Достоевский в это время работал в Старой Руссе над "Подростком". 22 июня 1874 г. Анна Григорьевна писала Достоевскому:

"... Милый и дорогой мой Федочка, вот что я скажу тебе насчет твоей работы: прошу тебя, не торопись начинать работы, лучше дай пройти несколько времени, план сам явится; торопливость только помешает. Я помню как былое "Идиотом" и "Бесами". Ты долго мучился над планом романа, а когда он у тебя составился, работа пошла очень быстро. Пред тобою времени много. Если бы только в сентябре в Петербурге ты сел за работу, то и тогда ты успел бы много наработать. А то с торопливостью можно испортить дело, придется переделывать план, а это помешает художественности. Прости меня, голубчик мой, что я даю тебе советы, но я делаю это от чистого сердца и как твоя большая почитательница, которой было бы больно, если бы роман не удался. Что же касается до того, что ты будто бы потерял от падучей воображение, то это наверно не так, я верю, что у тебя все тот же великий талант и что ты ничего не утратил <...> Дорогой ты мой, я тебя очень сильно люблю, ценю тебя и уважаю; я знаю, что ни с кем я не была бы так счастлива, как с тобою; знаю, что ты лучший в мире человек..."

В постскриптуме Анна Григорьевна добавляла: "Мне вовсе не нравится твоя подпись: "Твой вечный муж Достоевский". Какой ты "вечный муж"? Ты мой милый муж навеки, а не вечный муж!" (Авт. ЛБ, ф. 93. II. 3. 35).

³ Подобного рода приветы встречаются почти в каждом из сорокачетырех сохранившихся писем.

"Федор Михайлович был у меня вчерашний, день и отдал мне последние 50 рублей, за что вас и благодарю <...> Федор Михайлович был у меня вчера вечером, и я забыл спросить его, где он остановился" (там же). См. упоминание о встрече с Поляковым в письме Достоевского к жене от того же числа ("Письма", II, стр. 153--154).

... Читала "Подростка"? Не правда ли, чудо что такое! Здесь все говорят (все, т. е. Чуйко¹, газеты, и Юрковский², и Мартьянов³) об "Анне Карениной" Толстого⁴ как о чудо-романе⁵...

Автограф. ГПБ, ф. 736, ед. хр. 40.

Константин Михайлович Станюкович (1843--1903) -- писатель.

Любовь Николаевна Станюкович (1845--1907) -- его жена.

¹ Владимир Викторович Чуйко (1839--1899) -- литературный критик, автор книг о Шекспире и Данте.

² Возможно, Федор Николаевич Юрковский "Булгаков".

³ Петр Кузьмич Мартьянов (1827--1899) -- второстепенный литератор, прозаик и стихотворец, автор воспоминаний о Достоевском.

⁴ "Анна Каренина" печаталась в это время на страницах "Русского вестника".

⁵ Отметим следующие два упоминания о "Подростке" в письмах А. Г. Достоевской к мужу.

10 февраля 1875 г. она писала:

"Я очень рада, что ты дружески встретился с Некрасовым и что ему роман понравился; а каков прием Майкова и Страхова! Каковы люди!!! Мы с тобой и прежде это угадали!"

Из письма, датированного 12 февраля:

"Вчера я получила твое письмо от 9 февраля, мой дорогой и золотой Федичка, и очень рада, что ты здоров. Но всего более ты меня обрадовал, описав свидание с Некрасовым и его восторг по поводу "Подростка". По-моему, это было непременно искренна с его стороны, ибо зачем ему льстить тебе, когда он тебя уже имеет. Я ужасно счастлива, что ему понравился роман и особенно рассказ матери. Позвольте вам заметить, милостивый государь, что это я первая назвала рассказ матери "верхом совершенства", а не Некрасов..." (Авт. ИРЛИ. PI, оп. 6, No 169).

..."Подросток" Достоевского я не мог понудить себя прочитать; эта каша хуже "Бесов", весь рассказ переполнен какими-то старческими субъективными рассуждениями. В "Отечественных записках", кроме английского романа¹ и статей Щедрина и Демерта, читать нечего. Вообще из журналов последнего времени мне только и понравились романы Эмиля Золя...

Автограф. ЛБ, ф. 196. 14. 2.

Федор Николаевич Китаев -- многолетний корреспондент Е. С. Некрасовой,. ученик ее сестры -- Марии Степановны. "Не кончил в университете <...>, женился на крестьянке и живет себе честно, благородно около земли" (из пояснительной заметки Некрасовой. -- ЛБ, ф. 196. 14. 1). О литературных симпатиях этого демократически настроенного "шестидесятника" можно судить по выдержкам из других его писем к Некрасовой (см., например, п. 184).

Екатерина Степановна Некрасова "Комнаты 1840-х годов", усердная собирательница и публикатор творческого и эпистолярного наследия Герцена и Огарева.

¹ В приложении к "Отечественным запискам" в это время печатался роман Э. Линтон "Патриция Кембаль".

... Наш истинный бог -- проклятый случай -- сумел распорядиться так, что я принужден покинуть Усманский уезд, а вместе с тем и отрешиться от моего величайшего утешения в моей прозябательной жизни в этом затхлом угле Всезатхлой Российской империи -- это быть подписчиком вашей библиотеки. Да! я, несмотря на мою полнейшую неспособность к благодарным излияниям, принужден, в отношении вас, сделать это в высшей степени, потому что вы сделали в моей темной, пошлой жизни то, что не смогли сделать в ней ни жалкая среда, окружающая меня, ни пошлые традиции семейства, в котором я вырос тем нравственным уродом, тем духовным недорослем, которых, благодарение богу, так много на Руси <...> Я начал в вашей библиотеке самым пошлым выбором <...> Но вот на первых строках привезенного журнала я нахожу имя Писарева, хотя я положительно до тех пор не слыхал ничего о нем, но вспомнил, что Богомолов¹ и начал читать с страстным нетерпением его сочинения, с каждой страницей, с каждой строкой этого гения я чувствовал, что идеалы мои прежние, буржуазные идеалы, улетучиваются, как мыльные пузыри. Его статьи о Пушкине разбили мои любезные авторитеты, а вместе с ними и мои наивные эстетические верования. Его статья о "Мертвом доме" Достоевского и о сочинениях Помяловского² показала мне всю безвыходную подлость современного общества...

Автограф. ЦГАЛИ, ф. 576, оп. 1, ед. хр. 17.

Александр Иванович Эртель

Мария Ивановна Федотова -- библиотекарша, вскоре ставшая женой Эртеля.

¹ И. И. Богомолов

² Статья Д. И. Писарева "Погибшие и погибающие" (о "Записках из Мертвого дома" и "Очерках бурсы"), впервые напечатанная в сб. "Луч" (СПб., 1866). Ср. "Письма А. И. Эртеля". М., 1909, стр. 11.

От души благодарю вас, многоуважаемый и милый брат Николай Михайлович, за ваше доброе письмо и за участие, которое вы в нем выказали. Вы упоминаете о болезни Федора Михайловича. Вероятно, вы о ней узнали из газет. Но, к счастию, это было только недоразумение, Федор же Михайлович все лето чувствовал себя как нельзя более здоровым. Я сама, прочитав в "С. -Петербургских ведомостях" извещение о болезни Федора Михайловича, была ужасно поражена и испугана; хоть я и получала очень часто письма, но со времени последнего письма с Федором Михайловичем могло произойти что-нибудь серьезное, вроде сильного и продолжительного припадка; мне не могло прийти в голову, чтоб газетное извещение не имело положительно никакого основания. Я тотчас отправила в Эмс телеграмму, а сама решила, в случае неполучения ответа или в случае подтверждения слуха о серьезной болезни Федора Михайловича, отправиться на следующий день к нему и даже достала все необходимые для отъезда бумаги. Но, к счастью, телеграмма из Эмса, хотя сильно перевранная, пришла в тот же вечер и совершенно меня успокоила; из нее я узнала, что Федор Михайлович совершенно здоров и ничем не был болен¹. Вы можете себе представить, что бы могло произойти, если б я в теперешнем моем положении² поехала к Федору Михайловичу, беспокоясь об оставшихся в Руссе детях и не зная ничего о Федоре Михайловиче. Не поехать же в Эмс я не могла: я бы здесь измучилась и захворала, зная, что он, бедный, там страдает и может умереть, оставленный всеми, на руках квартирной хозяйки. Слава богу, что все это скоро разъяснилось, а то бы могло выйти много беспокойств и хлопот. В настоящее время Федор Михайлович у нас в Руссе, приехал всего неделю назад. Он остановился было в Петербурге, чтобы отыскать нам зимнюю квартиру, но вдруг заболел холериной и, боясь расхвораться окончательно, поспешил домой, пробыв в Петербурге всего полтора дня. Таким образом, он не имел ни малейшей возможности увидеться с кем-нибудь из родных. Все мы собираемся в конце этого месяца (если не случится непредвиденного обстоятельства) приехать в Петербург, остановившись в меблированных комнатах, отыскать себе удобную квартиру.

Вы пишете, что дело о наследстве туго подвигается вперед. Но ведь этого следовало ожидать, тем более, что у всех наследников мало средств, чтобы подвинуть дело. Наш поверенный часто нас извещает, как много он хлопочет, но до сих пор из его хлопот не вышло никакого результата. Вообще, по моему мнению, трудно ожидать чего-нибудь в близком будущем. Из вашего письма мы с удовольствием узнали о свадьбе Александры Михайловны и от души желаем ей полного счастья³.

Вы Федю не узнаете, до того он вырос...

Автограф. ИРЛИ. 30413. с. CXIIIб9. -- Ответ на письмо от 9 июля (Авт. ИРЛИ. 30361. С. CXIIIб2).

¹ 20 июня 1875 г. в хронике No 159 "С. -Петербургских ведомостей" появилось краткое сообщение: "Мы слышали, что наш известный писатель Ф. М. Достоевским серьезно захворал". Это известие о Достоевском, находившемся в Эмсе, сильно встревожило его родных, в особенности жену. Вскоре ей, однако, стало известно, что слух о болезни Достоевского был газетной уткой. См. след. письмо.

23 июня/5 июля Достоевский писал жене из Эмса: "Сегодня, в час пополудни, получил от тебя телеграмму. Она меня очень удивила и измучила. С чего ты взяла, что я болен? Значит, ты совсем перестала получать мои письма, т. е. пропало одно письмо <...> Поверь, бесценный друг мой, что со мной ровно ничего не может случиться <...> Я ответил тебе сейчас же телеграммой, которая и пошла во 2-м часу <...> Я написал в телеграмме "Ich bin gesund"" ("Письма", III, стр. 190--191). Подлинник телеграммы Достоевского не сохранился.

² Анна Григорьевна ожидала в это время ребенка.

³ Шевякова (?--1889). Она не сочла нужным сообщить о своем замужестве Достоевским, к которым питала самые недружелюбные чувства. "В кого она так грубо развита?" -- писал Достоевский о сестре еще в 1857 г. ("Письма", II, стр. 581).

Рельефно характеризуют личность Александры Михайловны следующие строки из ее письма к брату Андрею Михайловичу и его жене (октябрь 1852 г.): "Представьте себе мое горе: я уже больше не помещица, мне совсем не жалко деревни, но жалко как-то расставаться с титулом помещицы, и я уже теперь вполовину унизилась, как потеряла столь дорогое для меня имечко..." (Авт. ИРЛИ, ф. 56, ед. хр. 51).

... Мы приехали в Петербург и очень будем рады, если вы нас посетите. Живем мы по Греческому проспекту (Пески), рядом с Греческим садом, в доме Струдинского, квартира No 6, в третьем этаже. Федор Михайлович просит передать вам его низкий поклон, дети целуют вас <...>

P. S. Кстати, не знает ли добрая Наталья хорошей няньки для моих двух шалунов; если у ней есть такая в виду, попросите ее к нам прислать; мы сидим теперь без няньки.

... Будьте столь любезны -- привезите с собой сегодня В. В. Крестовского. -- Мне было бы весьма желательно, чтобы световые явления получили определенный характер, чтобы можно было приступить к фотографии. Я звал также сегодня Достоевского, обещал быть¹.

Автограф. ЦГИАЛ, ф. 1120, оп. 1, ед. хр. 96.

Вагнер (1829--1907) -- зоолог и беллетрист, писавший под псевдонимом Кот Мурлыка. Вагнер был увлеченным спиритом. Он настойчиво старался убедить Достоевского в научном характере связей с "потусторонним миром". Вскоре после смерти Достоевского Вагнер вознамерился вызвать "с того света" его дух, чтоб узнать "изменились ли его взгляды там, в той стране, где утоляется жажда истины", и "смотрит ли он на дело спиритизма так же, как здесь". Анна Григорьевна, к которой Вагнер обратился с просьбой разрешить ему этот "научный" эксперимент, ответила решительным отказом (Авт. ЛБ, ф. 93. 11. 2. 4).

¹ "Жизнь и труды Достоевского", стр. 245).

27 июня 1875 г. Анна Григорьевна сообщала Достоевскому: "В прошлую субботу относила сама тебе письмо и узнала на почте, что меня или тебя спрашивал какой-то господин, именно твой адрес. Я решила, что это кто-нибудь из твоих знакомых, и принялась ждать. Во вторник господин этот явился с письмом от Я. П. Полонского. Это оказался профессор зоологии при Медицинской академии Николай Петрович Вагнер (спирит, отличившийся в эту зиму, его статья в "Вестнике Европы" и споры с Марковым), он же автор сказок Кота Мурлыки. Полонский рекомендует и просит его полюбить, говорит, что нуждается в беседе с людьми. Он, кажется, очень возжелал с тобою познакомиться, ибо только что приехал как разыскал тебя. На вид это человек с женским визгливым голоском, с огромною соломенною пастушескою шляпою и с огромнейшим пледом в руках. Просидел он у меня три четверти часа и все расспрашивал о подробностях жизни в Старой Руссе <...> По-видимому, очень простой, хотя несколько смешной человек. На другой день я видела его в парке на скамье читающим письмо (вероятно от кого-либо с того света) и до того погруженного в чтение, что никого не видел (меня тоже не видел). Затем вскочил и три раза пробежал взад и вперед по длинной аллее, а затем пропал. Вообще, в этот раз имел вид полусумасшедшего человека (как и следует спириту). Если увидишь его, то об этом напиши" (Авт. ИРЛИ. PI, оп. 6, No 169).

Сейчас пересмотрела No 1 "Дневника писателя" Достоевского. Видно, что автор--очень больной человек: он останавливается только на болезненных явлениях. Несмотря на все его желание быть комичным в некоторых местах и посмешить публику -- ему это вовсе не удается. Те прыжки, которые делает автор от одной мысли к другой, вполне изобличают в нем психически больного человека; эти скачки не все преднамерены автором. Рассказ его о Христовой елке хорош по мысли, его проникающей, выполнен же он плохо, как бы новичком в деле писательства. Заметка о спиритизме выдает, что автор уж порядком устарел: он хочет донести читателю и убедить, что он не верит в чертей?!!!¹

О Е. С. Некрасовой см. в примеч. к п. 103.

¹ Некрасова имеет в виду "Спиритизм. Нечто о чертях. Чрезвычайная хитрость чертей, если только это черти" в главе третьей "Дневника писателя", 1876, январь.

Как видно из дальнейших писем, Некрасова вскоре стала восторженной почитательницей Достоевского и его творчества.

... Расскажу тебе о событии, которому в нашем студенческом быту я придаю некоторую важность: говорю о студенческом бале! Важность тут, собственно, не в самом бале, не в увеселениях, а в результате, возникшем из приготовлений к балу, то есть в спорах по поводу приготовлений.

Каждый курс представил своих депутатов; их всех собралось человек с лишком пятьдесят, которые составили комиссию, решавшую спорные вопросы большинством голосов. Нужно было слышать громкие речи господ юристов (считавших себя чуть ли не Цицеронами и Демосфенами), произнесенные ими в разъяснение вопроса: следует ли взымать за бутылку пива 15 или 20 копеек, за бутерброд 5 или 10 копеек?

Первый единогласный выбор пал на Некрасова, известного либерала, поэта-писателя. Спасовича¹ сначала выбрали тоже большинством голосов, но после защиты им Кронеберга, нанесшего безмилосердно побои тринадцатилетней своей дочери, он всех нас вооружил против себя, так что никто и слышать о нем не хотел².

Более же всего шума произошло по поводу выборов двух личностей, как мне, так и тебе едва ли известных. Первая из них -- адвокат Боровиковский³, а вторая -- писатель Достоевский. Боровиковского хотели избрать за пожертвование им в пользу студентов 1000 рублей, но тут восстала партия, выразившая мнение, что студентов деньгами не подкупить. Против Достоевского мы, с своей стороны, протестовали, так как он изменил первоначальному своему либерализму; итак, Достоевского тоже не избрали...

Получено от его величества 25 февраля 1876 г.

И. К. Земацкий -- студент С. -Петербургского университета. Письмо адресовано его приятелю, виленскому гимназисту 5 класса А. Стравинскому.

¹ Спасович (1829--1906) -- известный адвокат, автор ряда теоретических работ по юридическим вопросам.

² О судебном процессе над банкиром Кроненбергом (у Достоевского -- Кронебергом), обвинявшимся в истязании своей малолетней дочери, см. в гл. II "Дневника писателя", 1876, февраль. Достоевский также был возмущен оправдательным приговором суда, являвшимся следствием красноречивой защиты Спасовичем своего клиента Кроненберга.

³ Александр Львович (1844--1905) -- юрист, публицист, стихотворец.

... Не знаю, знаешь ли ты, и особенно моя милая Правда¹"Дневник писателя" -- я его прочитываю, чтобы видеть, как один человек сладит с годовым изданием.

Вчера попалось мне одно место, очень существенное: "Юношество наше ищет подвигов и жертв. Современный юноша, о котором так много говорят в разном смысле, часто обожает самый простодушный парадокс и жертвует для него всем на свете, судьбою и жизнию; но ведь все это единственно потому, что считает свой парадокс за истину"².

Не могу я безусловно бранить современное юношество; знаю, что в мое юношество не было и помину об идеале общественном, не было и тени протеста против страданий крепостного произвола. Положим, мы не были виноваты сознательно; мы принимали по преданиям личные и всего более сердечные идеалы наших отцов; не могу и бросать грязью в эту молодежь, которая идет в ссылку единственно потому, что стремится осуществить свой общественный идеал. Положим, в нем много общественной уродливости, много крайне перевернутых утопий, закон не может не карать их, но сердце человека не может не сочувствовать увлечению, в котором нет и тени личных выгод. Разумеется, я как наблюдатель шестидесятишестилетний дал бы побольше рассудительности,-- да что делать? На что же и молодость, как не на то, чтоб быть безрассудною...

Автограф. ЦНБ АН УССР. III. 704.

Федор Васильевич (1811--1877) -- писатель-славянофил, финансист и железнодорожный деятель. См. о нем: "Лит. наследство", т. 58, 1952, стр. 776--785.

Григорий Павлович Галаган (1819--1888) -- украинский общественный деятель, в прошлом -- воспитанник Чижова.

¹

² Из статьи Достоевского "О том, что мы все хорошие люди. Сходство русского общества с маршалом Мак-Магоном" в "Дневнике писателя", 1876, февраль.

Давно собиралась я писать вам, многоуважаемый брат Андрей Михайлович, но все ждала выхода "Подростка", чтоб иметь возможность исполнить мое обещание: послать его вам. Вы не поверите, как я жалею, что моя несносная болезнь лишила меня случая познакомиться с вашею глубокоуважаемою супругою. Это для меня такая потеря! <...>

"Дневник" пошел сильно в ход¹; кроме годовых подписчиков (их у нас до полутора тысяч), у нас отлично идет розничная продажа; мы издаем "Дневник" в шести тысячах и почти все продаем. Но, не довольствуясь тем, что "Дневник" расходится в Петербурге и в Москве, я распространяю его в провинции и разослала знакомым книгопродавцам в Киеве, Одессе, Харькове и Казани. Оттуда приходят ко мне добрые вести: например, в Казани Дубровин в несколько дней продал 125 экземпляров по номеру и просил высылать ему по сто экземпляров ежемесячно, в других городах продажа идет тоже очень успешно. Но зато хлопот страх как много, и, к моему сожалению, я не могу подыскать себе хорошего помощника. Но со временем все это уладится и, вероятно, хлопот будет меньше. Да и поработать не жаль, лишь бы были хорошие результаты, по началу на это можно надеяться.

У милой Евгении Андреевны мы были на масляной. Какая у вас прелестная внучка! Я редко видела такого здорового и красивого ребенка. Федор Михайлович сошелся с Михаилом Александровичем и был рад в нем встретить человека с таким серьезным умом и характером². Евгения Андреевна была у нас на днях, и мы тоже собираемся поехать к ним провести вечерок. Жаль, что мы живем от них так далеко; это нас лишает возможности видеться с ними чаще <...>

Федор Михайлович пишет особо, и вы, вероятно, уже получили его письмо³.

"Дневник"? Пожалуйста, в случае неполучения какого-либо номера, дайте знать об этом.

Автограф. ИРЛИ, ф. 56, ед. хр. 56.

¹ "Дневник писателя" начал выходить с января 1876 г.

² Евгения Андреевна Рыкачева

"... Недавно только я узнала, что вы поселились на зиму в Петербурге; имея сильное желание повидаться с вами, решаюсь писать вам, чтобы узнать, когда и в какое время вас можно застать дома. В последний раз мы виделись с вами, когда я была еще двенадцатилетнею девочкою,-- теперь же я уже мать семейства; впрочем, я думаю, вы имеете уже сведения об нас из письма папы, который недавно писал вам из Ярославля. Полтора года тому назад я вышла замуж за Михаила Александровича Рыкачева, служащего в Главной физической обсерватории,-- и с тех пор мы поселились в Петербурге. Уже давно хотелось мне повидаться с вами и с вашею дорогою супругою -- моею тетушкой. Но я не могла узнать вашего адреса, теперь же он мне известен, и потому я решаюсь писать вам..." (Авт. ЛБ, ф. 93. II. 8. 55). К этому письму сделал приписку М. А. Рыкачев. Ответ Достоевского от 9 декабря -- "Письма", IV, стр. 307.

³ Письмо Достоевского поддатой 10 марта 1876 г. -- "Письма", III, стр. 204--205. Одновременно Достоевским была послана брату "весьма беспорядочно изданная книгопродавцем Кехрибарджи книга" -- "Подросток".