А. Е. Врангель -- Достоевскому
1 (13) июля 1866 г. Копенгаген
Добрейший Федор Михайлович, давно собирался писать Вам и всё откладывал по разным причинам.1 Конечно, Бы меня не осуждаете, да и не думаете, что я сержусь на Вас (как предполагаете в последнем письме) -- на это я не способен. Мое долгое молчание было следствием двух причин: 1-ое: я совершенно было пал духом; ничто мне не удается; денежные дела скверны (ради нашего курса), служба не везет (нет протекции), дома жена больная, раздраженная, вечно недовольная, в городе холера -- а я не имею средств даже нанять даченьку! Вообразите, что курс пал на 44% -- вот вам и мерило прогресса и благосостояния.
Во-вторых: гостили у нас 4 недели великие князья; дела было - гибель -- и всё более по-пустому; я же отдувался один, так как 1-ый секретарь в отпуску, а министр живет в деревне, да к тому же идиот и свинья. (У него начало болезни разжижжения мозга). Наш нынешний наследник -- золотая душа и совершенно не глуп, как толковали в Питере. Еще более мне нравятся Владимир и Алексей Александровичи. Когда будет свадьба -- богу известно -- всё теперь решат в Москве, но кажется, что не ранее будущего лета. В октябре мы снова ожидаем сюда вел<иких> князей; я уже буду в Петербурге с моим семейством в конце сентября, и останусь там до начала ноября. Делать нечего -- решился расстаться с детьми ради курса. Брать службу в России не хочу по многим причинам, а главное потому, что теперь хотя ты и честный человек и верный подданный -- но твоя немецкая фамилия ходу тебе не даст; зависть развила татарский патриотизм, преследующий даже всякое мнение, не сходное с его воззрением. Вы полагаете, что я читаю только заграничные газеты? нет, я читаю все русские газеты и много убиваю времени -- впрочем, об этом поговорим при свидании. Катков и Леонтьев опять в силе -- конечно, теперь они обвинят в сепаратизме не только немцев, поляков, финляндцев, армян, грузин и т. д., но самого царя... Что за малодушие у нашего правительства. Сегодня так, завтра иначе...
Как Ваши дела; продали ли Вы издание Вашего романа и окончили ли дело с Катковым? Как Ваше здоровье? Где Вы это лето -- в городе или на даче? У нас стоят страшные жары -- для купанья в море хорошо, но для холеры -- тоже; впрочем, больных мало.
Вы просите прислать Вам счет Вашего долга:
1. 100 прус, талеров -- 133
2. Дано на пароходе -- 50
3. Доплачено -- 9
4. За вещи -- 4
-------------------------
Датских риксталеров -- 196
Если найдутся деньги -- пришлите чрез контору Винекен, если же нет -- то подожду и до свидания в Питере.2 Жена очень Вам кланяется, ей гораздо лучше. Дай бог Вам здоровья и счастья. Пишите, пишите почаще. Что же Ваша фотогр<афическая> карточка -- скоро ли будет? Еще раз обнимаю вас крепко.
А. Врангель.
Примечания:
1 Это письмо является ответом на письмо Достоевского от 9 мая 1866 г. (П., I, 436--437).
2 письма Достоевский не ответил, а долг смог вернуть только в 1873 г. Несмотря на такое завершение многолетних отношений, Врангель писал в своих воспоминаниях: "Хотя последние годы и разъединили нас, но я не переставал хранить к нему глубокое чувство любви и уважения" с. 219).