Поиск по творчеству и критике
Cлово "PAS"

Часть текста: not certain. . . . I ran to Lambert, beside myself of course. I positively scared Alphonsine and him for the first minute. I have always noticed that even the most profligate, most degraded Frenchmen are in their domestic life extremely given to a sort of bourgeois routine, a sort of very prosaic daily ceremonial of life established once and for ever. Lambert quickly realised, however, that something had happened, and was delighted that I had come to him at last, and that I was IN HIS CLUTCHES. He had been thinking of nothing else day and night! Oh, how badly he needed me! And behold now, when he had lost all hope, I had suddenly appeared of my own accord, and in such a frantic state--just in the state which suited him. "Lambert, wine!" I cried: "let's drink, let's have a jolly time. Alphonsine, where's your guitar?" I won't describe the scene, it's unnecessary. We drank, and I told him all about it, everything. He listened greedily. I openly of my own accord suggested a plot, a general flare-up. To begin with, we were by letter to ask Katerina Nikolaevna to come to us. . . . "That's possible," Lambert assented, gloating over every word I said. Secondly, we must send a copy of the "document" in full, that she might see at once that she was not being deceived. "That's right, that's what we must...

2. Подросток (часть 3, глава 11)

Входимость: 10. Размер: 39кб.

Часть текста: (часть 3, глава 11) * ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ * Глава одиннадцатая I. Я прибежал к Ламберту. О, как ни желал бы я придать логический вид и отыскать хоть малейший здравый смысл в моих поступках в тот вечер и во всю ту ночь, но даже и теперь, когда могу уже все сообразить, я никак не в силах представить дело в надлежащей ясной связи. Тут было чувство или, лучше сказать, целый хаос чувств, среди которых я, естественно, должен был заблудиться. Правда, тут было одно главнейшее чувство, меня подавлявшее и над всем командовавшее, но... признаваться ли в нем? Тем более что я не уверен... Вбежал я к Ламберту, разумеется, вне себя. Я даже испугал было его и Альфонсинку. Я всегда замечал, что даже самые забулдыжные, самые потерянные французы чрезмерно привержены в своем домашнем быту к некоторого рода буржуазному порядку, к некоторого рода самому прозаическому, обыденно-обрядному образу раз навсегда заведенной жизни. Впрочем, Ламберт очень скоро понял, что нечто случилось, и пришел в восторг, видя наконец меня у себя, обладая наконец мною. А он об этом только и думал, день и ночь, эти дни! О, как я ему был нужен! И вот, когда уже он потерял всю надежду, я вдруг являюсь сам, да еще в таком безумии - именно в том виде, в каком ему было надо. - Ламберт, вина! - закричал я, - давай пить, давай буянить. Альфонсина, где ваша гитара? Сцену я не описываю - лишнее. Мы пили, и я все ему рассказал, все. Он выслушал жадно. Я прямо, и сам первый, предложил ему заговор, пожар. Во-первых, мы должны были зазвать Катерину Николаевну к нам письмом... - Это можно, - поддакивал Ламберт, схватывая каждое мое слово. Во-вторых, для убедительности, послать в письме всю копию с ее "документа", так чтобы она могла прямо видеть, что ее не обманывают. - Так и должно, так и надо! - поддакивал Ламберт, беспрерывно переглядываясь с Альфонсинкой. В-третьих, зазвать ее должен был сам Ламберт, от себя, вроде как бы от неизвестного, приехавшего из Москвы, а я должен был привезти...

3. Подросток (часть 2, глава 9)

Входимость: 9. Размер: 35кб.

Часть текста: запомнил из этой ночи. Я думаю, был первый час в начале, когда я очутился на улице. Ночь была ясная, тихая и морозная. Я почти бежал, страшно торопился, но - совсем не домой. "Зачем домой? разве теперь может быть дом? В доме живут, я завтра проснусь, чтоб жить, - а разве это теперь возможно? Жизнь кончена, жить теперь уже совсем нельзя". И вот я брел по улицам, совсем не разбирая, куда иду, да и не знаю, хотел ли куда добежать? Мне было очень жарко, и я поминутно распахивал тяжелую енотовую мою шубу. "Теперь уже никакое действие, казалось мне в ту минуту, не может иметь никакой цели". И странно: мне все казалось, что все кругом, Даже воздух, которым я дышу, был как будто с иной планеты, точно я вдруг очутился на Луне. Все это - город, прохожие, тротуар, по которому я бежал, - все это было уже не мое. "Вот это - Дворцовая площадь, вот это - Исаакий, - мерещилось мне, - но теперь мне до них никакого дела"; все как-то отчудилось, все это стало вдруг не мое. "У меня мама, Лиза - ну что ж, что мне теперь Лиза и мать? Все кончилось, все разом кончилось, кроме одного: того, что я - вор навечно". "Чем доказать, что я - не вор? Разве это теперь возможно? Уехать в Америку? Ну что ж этим докажешь? Версилов первый поверит, что я украл! "Идея"? Какая "идея"? Что теперь "идея"? Через пятьдесят лет, через сто лет я буду идти, и всегда найдется человек, который скажет, указывая на меня: "Вот это - вор". Он начал с того "свою идею", что украл деньги с рулетки..." Была ли во мне злоба? Не знаю, может быть, была. Странно, во мне всегда была, и, может быть, с самого первого детства, такая черта: коли уж мне сделали зло, восполнили его окончательно, оскорбили до последних пределов, то всегда тут же ...

4. Dostoevsky. A Raw Youth (English. Подросток). Part II. Chapter IX

Входимость: 9. Размер: 40кб.

Часть текста: still and frosty night, I was almost running and in horrible haste, but--not towards home. "Why home? Can there be a home now? Home is where one lives, I shall wake up to-morrow to live--but is that possible now? Life is over, it is utterly impossible to live now," I thought. And as I wandered about the streets, not noticing where I was going, and indeed I don't know whether I meant to run anywhere in particular, I was very hot and I was continually flinging open my heavy raccoon-lined coat. "No sort of action can have any object for me now" was what I felt at that moment. And strange to say, it seemed to me that everything about me, even the air I breathed, was from another planet, as though I had suddenly found myself in the moon. Everything--the town, the passers-by, the pavement I was running on--all of these were NOT MINE. "This is the Palace Square, and here is St. Isaak's," floated across my mind. "But now I have nothing to do with them." Everything had become suddenly remote, it had all suddenly become NOT MINE. "I have mother and Liza--but what are mother and Liza to me now? Everything is over, everything is over at one blow,...

5. Dostoevsky. El adolecente (Spanish. Подросток). Segunda parte. Capítulo IX

Входимость: 9. Размер: 49кб.

Часть текста: por las calles, sin distinguir adónde iba a ignoro por lo demás si quería ir a alguna parte. Tenía mucho calor y de vez en cuando me abría mi pesada pelliza de tejón. "En lo sucesivo ninguna acción, me parecía en aquel momento, puede tener objeto alguno." Cosa extraña: me parecía sin cesar que todo, alrededor de mí, incluso el aire que respiraba, pertenecía a otro planeta, como si de pronto me hubiese trasladado a la Luna. Todo, la ciudad, los transeúntes, la acera sobre la que corría, todo aquello no tenía nada que ver conmigo. "Esto es la plaza de los Palacios; esto es San Isaac - me decía yo -, pero ahora no tengo nada que ver con ellos." Todo se había hecho desconocido, todo había cesado bruscamente de ser para mí. "Yo tenía a mamá, a Lisa; pues bien, qué me importan ahora Lisa y mamá? Todo se ha acabado, todo ha llegado de repente al fin, excepto una cosa: que soy un ladrón para toda la eternidad." "Cómo demostrar que no soy un ladrón? Es posible, ahora? Marcharme a América? Y bien, qué demostraré con eso? Versilov será el primero en creer que he...

6. Dostoevsky. El adolecente (Spanish. Подросток). Tercera parte. Capitulo XI

Входимость: 8. Размер: 52кб.

Часть текста: en casa de Lambert, naturalmente, fuera de mí. Incluso me daba miedo de él y de Alphonsine. He observado siempre que los franceses, incluso los más desatinados, los más libertinos, se muestran extraordinariamente apegados, en su interior, a un cierto orden burgués, a un cierto plan de vida, terriblemente prosaico, rutinario y ritual, adoptado de una vez para siempre. Por lo demás, Lambert comprendió muy pronto que había sucedido algo y se mostró encantadó al ver que me tenía por fin en su casa. No soñaba más que con eso, día y noche, todos aquellos días! Qué necesario le era yo! Y ahora que había perdido toda esperanza, me presentaba de repente, por mis propios pasos, y además poseído de una locura tan enorme, exactamente en el estado que a él le hacía falta. -Lambert, vino! - grité -. Dame de beber! Déjame formar escándalo! Alphonsine!, dónde tiene usted su guitarra? No describo la escena, es superfluo. Bebimos, y se lo conté todo, todo. Él escuchaba ávidamente. Fui yo quien le propuso primero una conspiración, un incendio. Ante todo, debíamos atraer a Catalina...

7. Dostoevsky. El adolecente (Spanish. Подросток). Tercera parte. Capítulo V

Входимость: 4. Размер: 59кб.

Часть текста: usted de sufrir! Es verdad, puede ser verdad que lo encontraron a usted sin conocimiento, expuesto a la helada? -Es que a usted... Lambert...? - farfullé ruborizándome. --Me lo contó todo en aquellos momentos; pero yo lo aguardaba a usted: Vino a mi casa espantado. En casa de usted... donde estaba usted en la cama, enfermo, no quisieron dejarlo pasar... lo recibieron de una manera extraña... No sé verdaderamente cómo sucedió aquello, pero él me ha hablado mucho de esa noche; me dijo que al abrir usted los ojos me nombró en seguida... que habló del afecto que me tiene. Me conmoví hasta las lágrimas, Arcadio Makarovitch, e ignoro incluso por qué he merecido tanta simpatía de su parte, sobre todo en el estado en que usted se hallaba. Dígame, el señor Lambert es sú camarada de infancia? -Sí, solamente que en este caso... confieso que he sido imprudente, tal vez le he dicho demasiado. -Oh! Aun sin él, yo habría sabido ver esa negra y terrible intriga! Yo siempre presentí que lo acorralarían a usted hasta ese extremo. Dígame, es verdad que Bioring se atrevió a levantarle a usted la mano? Hablaba como si fuera únicamen. te a causa de Bioring y a causa de ella por lo que yo me había encontrado al pie del muro. Y en realidad tenía razón, me dije. Sin embargo, estallé: -Si a mí me hubiese puesto la mano encima, no se habría quedado impune, y yo no estaría aquí, delante de usted, sin haberme vengado suficientemente - respondí con calor. Sobre todo me daba cuenta de ...

8. Подросток (часть 3, глава 5)

Входимость: 4. Размер: 44кб.

Часть текста: меня посадила подле; но за шитье уже не принималась, а все с тем же горячим участием продолжала меня разглядывать, не говоря ни слова. - Вы ко мне присылали Настасью Егоровну, - начал я прямо, несколько тяготясь таким уж слишком эффектным участием, хотя оно мне было приятно. Она вдруг заговорила, не ответив на мой вопрос. - Я все слышала, я все знаю. Эта ужасная ночь... О, сколько вы должны были выстрадать! Правда ли, правда ли, что вас нашли уже без чувств, на морозе? - Это вам... Ламберт... - пробормотал я, краснея. - Я от него тогда же все узнала; но я ждала вас. О, он пришел ко мне испуганный! На вашей квартире... там, где вы лежали больной, его не хотели к вам допустить... и странно встретили... Я, право, не знаю, как это было, но он рассказал мне все об той ночи: он говорил, что вы, даже едва очнувшись, упоминали уже ему обо мне и... об вашей преданности ко мне. Я была тронута до слез, Аркадий Макарович, и даже не знаю, чем заслужила такое горячее участие с вашей стороны, и еще в таком положении, в каком вы были сами! Скажите, господин Ламберт - ваш товарищ детства? - Да, но этот случай... я признаюсь, был неосторожен и, может быть, насказал ему тогда слишком много. - О, об этой черной, ужасной интриге я узнала бы и без него! Я всегда, всегда предчувствовала, что они вас доведут до этого. Скажите, правда ли, что Бьоринг осмелился поднять на вас руку? Она говорила так, как будто...

9. Dostoevsky. A Raw Youth (English. Подросток). Part III. Chapter V

Входимость: 4. Размер: 52кб.

Часть текста: gone through! Can it be true! Can it be true that you were found unconscious in the frost?" "You heard that. . . from Lambert. . . ." I muttered, reddening. "I heard it all from him at the time; but I've been eager to see you. Oh, he came to me in alarm! At your lodging. . . where you have been lying ill, they would not let him in to see you. . . and they met him strangely. . . I really don't know how it was, but he kept telling me about that night; he told me that when you had scarcely come to yourself, you spoke of me, and. . . and of your devotion to me. I was touched to tears, Arkady Makarovitch, and I don't know how I have deserved such warm sympathy on your part, especially considering the condition in which you were yourself! Tell me, M. Lambert was the friend of your childhood, was he not?" "Yes, but what happened? . . . I confess I was indiscreet, and perhaps I told him then a great deal I shouldn't have." "Oh, I should have heard of that wicked horrible intrigue apart from him! I always had a presentiment that they would drive you to that, always. Tell me, is it true that Buring dared to lift his hand against you?" She spoke as though it were entirely owing to Buring and HER that I had been found under the wall. And she is right too, I thought, but I flared up: "If he had lifted his hand against me, he would not have gone away unpunished. And I should not be sitting before you now without having avenged myself," I answered hotly. It struck me that she wanted for some reason to irritate me, to set me against somebody (I knew of course against whom); yet I fell in with it. "You say that you had a presentiment that I should be driven to THIS, but on Katerina Nikolaevna's side it was of course...

10. Бесы (часть 1, глава 3)

Входимость: 3. Размер: 90кб.

Часть текста: я вынес много тоски, - оставаясь почти безотлучно подле бедного сосватанного друга моего, в качестве ближайшего его конфидента. Тяготил его, главное, стыд, хотя мы в эту неделю никого не видали и все сидели одни; но он стыдился даже и меня, и до того, что чем более сам открывал мне, тем более и досадовал на меня за это. По мнительности же подозревал, что все уже всем известно, всему городу, и не только в клубе, но даже в своем кружке боялся показаться. Даже гулять выходил, для необходимого моциону, только в полные сумерки, когда уже совершенно темнело. Прошла неделя, а он все еще не знал, жених он или нет, и никак не мог узнать об этом наверно, как ни бился. С невестой он еще не видался, даже не знал, невеста ли она ему; даже не знал, есть ли тут во всем этом хоть что-нибудь серьезное! К себе почему-то Варвара Петровна решительно не хотела его допустить. На одно из первоначальных писем его (а он написал их к ней множество) она прямо ответила ему просьбой избавить ее на время от всяких с ним сношений, потому что она занята, а имея и сама сообщить ему много очень важного, нарочно ждет для этого более свободной, чем теперь, минуты, и сама даст ему современем знать, когда к ней можно будет придти. Письма же обещала присылать обратно нераспечатанными, потому что это "одно только баловство". Эту записку я сам читал; он же мне и показывал. И однако все эти грубости и неопределенности, все это было ничто в сравнении с главною его заботой. Эта забота мучила его чрезвычайно, неотступно; от нее он худел и падал духом. Это было нечто такое, чего он уже более всего стыдился, и о чем никак не хотел заговорить даже со мной; напротив при случае лгал и вилял предо мной, как маленький мальчик; а между тем сам же посылал за мною ежедневно, двух часов без меня пробыть не мог, нуждаясь во мне как в воде или в воздухе. Такое поведение оскорбляло несколько мое самолюбие. Само собою разумеется, что я...

Поиск по творчеству и критикеCлово "PAS"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "PAS"