Поиск по творчеству и критике
Cлово "UNE"

Часть текста: at first the terrible sensation of sudden solitude in which he at once found himself as soon as he had left Nastasya, and the corner in which he had been warm and snug for twenty years. But it made no difference; even with the clearest recognition of all the horrors awaiting him he would have gone out to the high road and walked along it! There was something proud in the undertaking which allured him in spite of everything. Oh, he might have accepted Varvara Petrovna's luxurious provision and have remained living on her charity, “ comme un humble dependent.” But he had not accepted her charity and was not remaining! And here he was leaving her of himself, and holding aloft the “standard of a great idea, and going to die for it on the open road.” That is how he must have been feeling; that's how his action must have appeared to him. Another question presented itself to me more than once. Why did he run away, that is, literally run away on foot, rather than simply drive away? I put it down at first to the impracticability of fifty years and the fantastic bent of his mind under the influence of strong emotion. I imagined that the thought of posting tickets and horses (even if they had bells) would have seemed too simple and prosaic to ...

2. Бесы (часть 3, глава 7)

Входимость: 6. Размер: 69кб.

Часть текста: положении. Конечно, нечто отчаянное в его мыслях вероятно смягчило для него на первый раз всю силу того страшного ощущения внезапного одиночества, в котором он вдруг очутился, едва лишь оставил Stasie, и свое двадцатилетнее нагретое место. Но все равно: он и при самом ясном сознании всех ужасов, его ожидающих, все-таки бы вышел на большую дорогу и пошел по ней! Тут было нечто гордое и его восхищавшее, несмотря ни на что. О, он бы мог принять роскошные условия Варвары Петровны и остаться при ее милостях "comme un простой приживальщик"! Но он не принял милости и не остался. И вот он сам оставляет ее и подымает "знамя великой идеи" и идет умереть за него на большой дороге! Именно так должен он был ощущать это; именно так должен был представляться ему его поступок. Представлялся мне не раз и еще вопрос: почему он именно бежал, т.-е. бежал ногами, в буквальном смысле, а не просто уехал на лошадях? Я сначала объяснял это пятидесятилетнею непрактичностью и фантастическим уклонением идей, под влиянием сильного чувства. Мне казалось, что мысль о подорожной и лошадях (хотя бы и с колокольчиком) должна была представляться ему слишком простою и прозаичною; напротив, пилигримство, хотя бы и с зонтиком, гораздо более красивым и мстительно-любовным. Но ныне, когда все уже кончилось, я полагаю, что все это тогда совершилось гораздо проще: во-первых, он побоялся брать лошадей, потому что Варвара Петровна могла проведать и задержать его "силой, что наверно и...

3. Dostoevsky. El adolecente (Spanish. Подросток). Segunda parte. Capítulo IX

Входимость: 5. Размер: 49кб.

Часть текста: pero no hacia mi casa. "Para qué volver a entrar en casa? Es que puede tratarse ahora de ir o no ir a una casa? En una casa se vive, mañana me despertaré para vivir: es posible, ahora? La vida se ha acabado, imposible vivir, ahora." Erré pues por las calles, sin distinguir adónde iba a ignoro por lo demás si quería ir a alguna parte. Tenía mucho calor y de vez en cuando me abría mi pesada pelliza de tejón. "En lo sucesivo ninguna acción, me parecía en aquel momento, puede tener objeto alguno." Cosa extraña: me parecía sin cesar que todo, alrededor de mí, incluso el aire que respiraba, pertenecía a otro planeta, como si de pronto me hubiese trasladado a la Luna. Todo, la ciudad, los transeúntes, la acera sobre la que corría, todo aquello no tenía nada que ver conmigo. "Esto es la plaza de los Palacios; esto es San Isaac - me decía yo -, pero ahora no tengo nada que ver con ellos." Todo se había hecho desconocido, todo había cesado bruscamente de ser para mí. "Yo tenía a mamá, a Lisa; pues bien, qué me importan ahora Lisa y mamá? Todo se ha acabado, todo ha llegado de repente al fin, excepto una cosa: que soy un ladrón para toda la eternidad." "Cómo demostrar que no soy un ladrón? Es posible, ahora? Marcharme a América? Y...

4. Dostoevsky. A Raw Youth (English. Подросток). Part II. Chapter IX

Входимость: 5. Размер: 40кб.

Часть текста: Life is over, it is utterly impossible to live now," I thought. And as I wandered about the streets, not noticing where I was going, and indeed I don't know whether I meant to run anywhere in particular, I was very hot and I was continually flinging open my heavy raccoon-lined coat. "No sort of action can have any object for me now" was what I felt at that moment. And strange to say, it seemed to me that everything about me, even the air I breathed, was from another planet, as though I had suddenly found myself in the moon. Everything--the town, the passers-by, the pavement I was running on--all of these were NOT MINE. "This is the Palace Square, and here is St. Isaak's," floated across my mind. "But now I have nothing to do with them." Everything had become suddenly remote, it had all suddenly become NOT MINE. "I have mother and Liza--but what are mother and Liza to me now? Everything is over, everything is over at one blow, except one thing: that I am a thief for ever." "How can I prove that I'm not a thief? Is it possible now? Shall I go to America? What should I prove by that? Versilov will be the first to believe I stole it! My 'idea'? What idea? What is my 'idea' now? If I go on for fifty years, for a hundred years, some one will always turn up, to point at me and say: 'He's a thief, he began, "his idea" by stealing money at roulette. '" Was there resentment in my heart? I don't know, perhaps there was. Strange to say, I always had, perhaps from my earliest childhood, one characteristic: if I were ill-treated, absolutely wronged and insulted to the last degree, I always showed at once an irresistible desire...

5. Достоевский Ф. М - Абу Э., 2 (14) апреля 1878

Входимость: 4. Размер: 5кб.

Часть текста: de Victor Hugo, le grand poète dont le génie a exercé sur moi, dès mon enfance, une si puissante influence. Je dois prévoir toutefois, que ma santé peut me créer des difficultés. Il m’est indispensable de faire une saison d’eaux, et je ne sais rien encore ni du lieu ni de l’époque que les médecins prescriront. Je ferai tous mes efforts pour concilier cette nécessité avec mon vif désir de prendre part au Congrès. Mais, ne disposant pas de mon entière liberté d’action, je dois vous en informer, pour qu’en présence de cette incertitude vous décidiez s’il convient ou non de m’adresser une carte de délégué. Veuillez agréer, Monsieur le Président, l’expression de mes sentiments de haute considération. Théodore Dostoiewsky. Перевод с французского С. -Петербург, 14 апреля 1878. Господин президент, Вы оказываете мне великую честь своим приглашением на международный литературный конгресс, устраиваемый по инициативе наших парижских собратьев. Выдвигаемая Вами цель слишком близка интересам литературы, чтобы я не счел себя обязанным ответить на Ваш зов 1 . Помимо этого, лично меня особенно влечет к этому литературному торжеству то, что оно должно открываться под председательством Виктора Гюго, поэта, чей гений оказывал на меня с детства такое мощное влияние. Я должен предусмотреть тем не менее, что состояние моего здоровья...

6. Подросток (часть 2, глава 9)

Входимость: 4. Размер: 35кб.

Часть текста: разве теперь может быть дом? В доме живут, я завтра проснусь, чтоб жить, - а разве это теперь возможно? Жизнь кончена, жить теперь уже совсем нельзя". И вот я брел по улицам, совсем не разбирая, куда иду, да и не знаю, хотел ли куда добежать? Мне было очень жарко, и я поминутно распахивал тяжелую енотовую мою шубу. "Теперь уже никакое действие, казалось мне в ту минуту, не может иметь никакой цели". И странно: мне все казалось, что все кругом, Даже воздух, которым я дышу, был как будто с иной планеты, точно я вдруг очутился на Луне. Все это - город, прохожие, тротуар, по которому я бежал, - все это было уже не мое. "Вот это - Дворцовая площадь, вот это - Исаакий, - мерещилось мне, - но теперь мне до них никакого дела"; все как-то отчудилось, все это стало вдруг не мое. "У меня мама, Лиза - ну что ж, что мне теперь Лиза и мать? Все кончилось, все разом кончилось, кроме одного: того, что я - вор навечно". "Чем доказать, что я - не вор? Разве это теперь возможно? Уехать в Америку? Ну что ж этим докажешь? Версилов первый поверит, что я украл! "Идея"? Какая "идея"? Что теперь "идея"? Через пятьдесят лет, через сто лет я буду идти, и всегда найдется человек, который скажет, указывая на меня: "Вот это - вор". Он начал с того "свою идею", что украл деньги с рулетки..." Была ли во мне злоба? Не знаю, может быть, была. Странно, во мне всегда была, и, может быть, с самого первого детства, такая черта: коли уж мне сделали зло, восполнили его окончательно, оскорбили до последних пределов, то всегда тут же являлось у меня неутолимое желание пассивно подчиниться оскорблению и даже пойти вперед желаниям обидчика: "Нате, вы унизили меня, так я еще пуще сам унижусь, вот смотрите, любуйтесь!" Тушар бил меня и хотел показать, что я - лакей, а не сенаторский сын, и вот я тотчас же сам вошел тогда в роль лакея. Я не только...

7. Dostoevsky. Il giocatore (Italian, Игрок). Capitolo 9

Входимость: 3. Размер: 23кб.

Часть текста: con tanto trambusto e fracasso, con la sua servitù particolare e una gran quantità di bauli e di valigie, troneggiava... la nonna! Sì, era proprio lei, la terribile, ricchissima settantacinquenne Antonida Vassìlevna Tarassevitcheva, proprietaria e gran signora moscovita, la 'baboulinka,' sul conto della quale si spedivano e si ricevevano telegrammi; era quella vecchia sempre sul punto di morire ma che non moriva mai e che, d'improvviso, era piombata in persona tra di noi, come una tegola sulla testa. Era apparsa, benché senza l'uso delle gambe e portata come sempre negli ultimi cinque anni in poltrona, ardita, battagliera, contenta di sé, eretta sul busto, come suo solito, gridando forte e imperiosamente, rampognando tutti, proprio come io avevo avuto l'onore di vederla due volte da quando ero entrato come precettore in casa del generale. Naturalmente rimasi davanti a lei come impietrito dallo stupore. Già a cento passi di distanza, mentre la portavano dentro sulla poltrona, lei mi aveva visto con il suo occhio di lince, mi aveva ...

8. Dostoevsky. El jugador (Spanish. Игрок). Capítulo 9

Входимость: 3. Размер: 23кб.

Часть текста: 9 Capítulo 9 En el descansillo superior de la ancha escalinata del hotel, transportada peldaños arriba en un sillón, rodeada de criados, doncellas y el numeroso y servil personal del hotel, en presencia del Oberkellner, que había salido al encuentro de una destacada visitante que llegaba con tanta bulla y alharaca, acompañada de su propia servidumbre y de un sinfín de baúles y maletas, sentada como reina en su trono estaba... la abuela. Sí, ella misma, formidable y rica, con sus setenta y cinco años a cuestas: Antonida Vasilyevna Tarasevicheva, terrateniente y aristocrática moscovita, la baboulinka, acerca de la cual se expedían y recibían telegramas, moribunda pero no muerta, quien de repente aparecía en persona entre nosotros como llovida del cielo. La traían, por fallo de las piernas, en un sillón, como siempre en estos últimos años, pero, también como siempre, marrullera, briosa, pagada de sí misma, muy tiesa en su asiento, vociferante, autoritaria y con todos regañona; en fin, exactamente como yo había tenido el honor ...

9. Бесы (часть 1, глава 2)

Входимость: 3. Размер: 83кб.

Часть текста: Трофимовичу, - единственный сын ее, Николай Всеволодович Ставрогин. Для него-то и приглашен был Степан Трофимович в воспитатели. Мальчику было тогда лет восемь, а легкомысленный генерал Ставрогин, отец его, жил в то время уже в разлуке с его мамашей, так что ребенок возрос под одним только ее попечением. Надо отдать справедливость Степану Трофимовичу, он умел привязать к себе своего воспитанника. Весь секрет его заключался в том, что он и сам был ребенок. Меня тогда еще не было, а в истинном друге он постоянно нуждался. Он не задумался сделать своим другом такое маленькое существо, едва лишь оно капельку подросло. Как-то так естественно сошлось, что между ними не оказалось ни малейшего расстояния. Он не раз пробуждал своего десяти или одиннадцатилетнего друга ночью, единственно чтоб излить пред ним в слезах свои оскорбленные чувства, или открыть ему какой-нибудь домашний секрет, не замечая, что это совсем уже непозволительно. Они бросались друг другу в объятия и плакали. Мальчик знал про свою мать, что она его очень любит, но вряд ли очень любил ее сам. Она мало с ним говорила, редко в чем его очень стесняла, но пристально следящий за ним ее взгляд он всегда как-то болезненно ощущал на себе. Впрочем во всем деле обучения и нравственного развития мать вполне доверяла Степану Трофимовичу. Тогда еще она вполне в него веровала. Надо думать, что педагог несколько расстроил нервы своего воспитанника. Когда его, по шестнадцатому году, повезли в лицей, то он был тщедушен и бледен, странно тих и задумчив. (Впоследствии он отличался чрезвычайною физическою силой.) Надо полагать тоже, что друзья плакали, бросаясь ночью взаимно в объятия, не все об одних каких-нибудь домашних анекдотцах. Степан Трофимович сумел дотронуться в сердце своего друга до глубочайших струн и вызвать в нем первое, еще неопределенное ощущение той вековечной, священной тоски, которую иная избранная душа, раз вкусив и познав, уже не променяет потом никогда...

10. Бесы (часть 2, глава 1)

Входимость: 3. Размер: 98кб.

Часть текста: уничтожает и злобу к нему), а единственно по невоздержности. Но Лебядкин, вместе с сестрицей, на другой же день пропал без вести; в доме Филиппова его не оказалось, он переехал неизвестно куда и точно сгинул. Шатов, у которого я хотел было справиться о Марье Тимофеевне, заперся и, кажется, все эти восемь дней просидел у себя на квартире, даже прервав свои занятия в городе. Меня он не принял. Я было зашел к нему во вторник и стукнул в дверь. Ответа не получил, но уверенный, по несомненным данным, что он дома, постучался в другой раз. Тогда он, соскочив повидимому с постели, подошел крупными шагами к дверям и крикнул мне во весь голос: "Шатова дома нет". Я с тем и ушел. Мы со Степаном Трофимовичем, не без страха за смелость предположения, но обоюдно ободряя друг друга, остановились наконец на одной мысли: мы решили, что виновником разошедшихся слухов мог быть один только Петр Степанович, хотя сам он некоторое время спустя, в разговоре с отцом, уверял, что застал уже историю во всех устах, преимущественно в клубе, и совершенно известною до мельчайших подробностей губернаторше и ее супругу. Вот что еще замечательно: на второй же день, в понедельник ввечеру, я встретил Липутина, и он уже знал все до последнего слова, стало быть, несомненно узнал из первых. Многие из дам (и из самых светских) любопытствовали и о "загадочной хромоножке", так называли...

Поиск по творчеству и критикеCлово "UNE"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "UNE"