Поиск по творчеству и критике
Cлово "JOHN"
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 114кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 172кб.
Входимость: 1. Размер: 92кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: 4 Rebellion "I MUST make one confession" Ivan began. "I could never understand how one can love one's neighbours. It's just one's neighbours, to my mind, that one can't love, though one might love those at a distance. I once read somewhere of John the Merciful, a saint, that when a hungry, frozen beggar came to him, he took him into his bed, held him in his arms, and began breathing into his mouth, which was putrid and loathsome from some awful disease. I am convinced that he did that from 'self-laceration,' from the self-laceration of falsity, for the sake of the charity imposed by duty, as a penance laid on him. For anyone to love a man, he must be hidden, for as soon as he shows his face, love is gone." "Father Zossima has talked of that more than once," observed Alyosha; "he, too, said that the face of a man often hinders many people not practised in love, from loving him. But yet there's a great deal of love in mankind, and almost Christ-like love. I know that myself, Ivan." "Well, I know nothing of it so far, and can't understand it, and the innumerable mass of mankind are with me there. The question is, whether that's due to men's bad qualities or whether it's inherent in their nature. To my thinking, Christ-like love for men is a miracle impossible on earth. He was God. But we are not gods. Suppose I, for instance, suffer intensely. Another can never know how much I suffer, because he is another and not I. And...
Входимость: 1. Размер: 114кб.
Часть текста: "Великий инквизитор" с точки зрения advocatus diaboli // Аверинцев С. С. София - Логос: Словарь. Киев, 2001. 3. Альми ИЛ. О "составе" "поэмы" в романе Достоевского ("Братья Карамазовы") // Достоевский и современность. Новгород, 1988. С. 9-11. 4. Альми ИЛ. О художественно-идеологическом смысле главы "Черт. Кошмар Ивана Федоровича" // Достоевский и современность. Новгород, 1992. Ч. 2. С. 1-4. 5. Альми ИЛ. Об одной из глав романа "Братья Карамазовы" ("Черт. Кошмар Ивана Федоровича") // Достоевский и мировая культура. М., 1996. № 7. С. 4-17. То же // Альми ИЛ. Статьи о поэзии и прозе. Владимир, 1999. Кн. 2. С. 105-120. 6. Альми ИЛ. Роль стихотворной вставки в системе идеологического романа Достоевского // Альми И. Л. Статьи о поэзии и прозе. Владимир, 1999. Кн. 2. С. 170-188. 7. Альми ИЛ. Поэтика образов праведников в поздних романах Достоевского: (Пафос умиления и характер его воплощения в фигурах странника Макара и старца Зосимы) // Достоевский: Материалы и исследования. СПб., 2000. Т. 15. С. 264-272. То же // Альми И. Л. Статьи о поэзии и прозе. Владимир, 1999. Кн. 2. С. 121-131. 8. Артемьева СВ. Случаи цитирования Ф. М. Достоевским Откровения Иоанна Богослова // Достоевский. Дополнения к комментарию / Под ред. Т. А. Касаткиной. М., 2005. 9. Архипова А. В. К истории одной интерпретации (Достоевский и Толстой) // Достоевский и современность. Новгород, 1988. С. 21-23. 10. Альтман М. С. Еще об одном прототипе Федора Павловича Карамазова // Вопр. лит. 1970, № 3. С. 252-254. 11. Альтман М. С. Достоевский: По вехам имен. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та. 1975. 12. Бабович М. Поэма "Великий инквизитор" // Рус. лит. 1984. № 2. С. 74-93. 13. Багно В. Е. К источникам поэмы "Великий инквизитор" // Достоевский: Материалы и исследования. Л., 1985. Т. 6. С. 107-119. 14. БарсоттиД....
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: Братья Карамазовы). Part II. Book VI. The Russian Monk. Chapter 2. Recollections of Father Zossima"s Youth before he became a Monk. The Duel Chapter 2 (c) Recollections of Father Zossima's Youth before he became a Monk. The Duel I SPENT a long time, almost eight years, in the military cadet school at Petersburg, and in the novelty of my surroundings there, many of my childish impressions grew dimmer, though I forgot nothing. I picked up so many new habits and opinions that I was transformed into a cruel, absurd, almost savage creature. A surface polish of courtesy and society manners I did acquire together with the French language. But we all, myself included, looked upon the soldiers in our service as cattle. I was perhaps worse than the rest in that respect, for I was so much more impressionable than my companions. By the time we left the school as officers, we were ready to lay down our lives for the honour of the regiment, but no one of us had any knowledge of the real meaning of honour, and if anyone had known it, he would have been the first to ridicule it. Drunkenness, debauchery and devilry were what we almost prided ourselves on. I don't say that we were bad by nature, all these young men were good fellows, but they behaved badly, and I worst of all. What made it worse for me was that I had come into my own money, and so I flung myself into a life of pleasure, and plunged headlong into all the recklessness of youth. I was fond of reading, yet...
Входимость: 1. Размер: 172кб.
Часть текста: положительно высказываться в письме. Напишешь иное письмо, и вдруг вам присылают мнение или возражение на такие мысли, будто бы мною в нем написанные, о которых я никогда и думать не мог. И если я попаду в ад, то мне, конечно, присуждено будет за грехи мои писать по десятку писем в день, не меньше» (В. В. Михайлову. 16. 03. 1878. Петербург). Основными темами переписки Достоевского являются денежные дела (займы, долги, проигрыши, наследства и их дележ и т. п.). С ними переплетаются дела издательские (комплектование периодических изданий, к которым он был причастен, корректуры, сроки выхода и т. п.). В переписке с женой доминируют семейные детали и подробности, забота о детях, сообщения о своем здоровье и психическом состоянии и опять-таки материальные дела, от которых не было куда деться. И лишь иногда в его письмах немногословно отражаются времена, места пребывания, люди, встреченные в путешествиях, преимущественно за границей, впечатления и прочая лирика. Некоторые из таких, как правило, кратких «лирических» отступлений от конкретных житейских дел и забот и вошли в эту подборку, в которую включено также несколько фрагментов идеологического и, может быть, даже в определенной степени политического и философского характера. В большинстве своем эти материалы в комментариях не нуждаются, тем более что их автор в цитированном выше отрывке из письма В. В. Михайлову фактически предупредил возможных читателей его эпистолярного наследия о том, что зачастую написанное им дает превратное представление о тех мыслях, которые он хотел бы вложить в свой текст. Впрочем, судите сами. * * * «Париж прескучнейший город, и если б не было в нем очень много действительно слишком замечательных вещей, то, право, можно было бы умереть со скуки». «Француз тих, честен, вежлив, но фальшив и деньги у него — всё. Идеала никакого. Не только убеждений, но даже размышлений не спрашивайте. Уровень общего образования низок до...
Входимость: 1. Размер: 92кб.
Часть текста: роль (“Записки из подполья”, 1864) — чего не скажешь о его первом романе “Бедные люди” (1845). В книгах, за которые Достоевского помнит весь мир, уже нет крутых поворотов сюжета, основанных на внезапной перемене материального положения (банкротство, неожиданно обнаруженное завещание, как с неба свалившееся наследство и т. п.); теперь главных героев тяготят не столько денежные проблемы, сколько моральные, идеологические и психологические. В молодости Достоевскому не давала покоя мысль о сокрушительном воздействии внешних обстоятельств; в его зрелых работах эта тема отходит на второй план, уступая место глубокому и проницательному исследованию вопросов моральной ответственности и свободы воли. Обращение именно к этим проблемам принесло ему славу писателя-философа, знатока человеческой души и даже пророка. Только в последние десятилетия исследователи начали заново открывать то, что прекрасно знали современники Достоевского (как собратья по перу, так и...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: green house of three storeys. He found the porter and obtained from him vague directions as to the whereabouts of Kapernaumov, the tailor. Having found in the corner of the courtyard the entrance to the dark and narrow staircase, he mounted to the second floor and came out into a gallery that ran round the whole second storey over the yard. While he was wandering in the darkness, uncertain where to turn for Kapernaumov's door, a door opened three paces from him; he mechanically took hold of it. "Who is there?" a woman's voice asked uneasily. "It's I... come to see you," answered Raskolnikov and he walked into the tiny entry. On a broken chair stood a candle in a battered copper candlestick. "It's you! Good heavens!" cried Sonia weakly and she stood rooted to the spot. "Which is your room? This way?" and Raskolnikov, trying not to look at her, hastened in. A minute later Sonia, too, came in with the candle, set down the candlestick and, completely disconcerted, stood before him inexpressibly agitated and apparently frightened by his unexpected visit. The colour rushed suddenly to her pale face and tears came into her eyes... She felt sick and ashamed and happy, too.... Raskolnikov turned away quickly and sat on a chair by the table. He scanned the room in a rapid glance. It was a large but exceeding low-pitched room, the only one let by the Kapernaumovs, to whose rooms a closed door led in the wall on the left. In the opposite side on the right hand wall was another door, always kept locked. That led to the next flat, which formed a separate lodging. Sonia's room looked like a barn; it was a very irregular quadrangle and...