Поиск по творчеству и критике
Cлово "FUR"

Часть текста: литературе -- натурализма. "Критические походы" -- шесть сборников статей, выходивших с 1882 по 1886 гг.,-- "произвели ужасный, адский, но очень благотворный шум" 31 . Этот шум был вызван резкой критикой, с которой Генрих и Юлиус Харт обрушились на псевдоклассическую эпигонскую и "тривиальную" литературу. Констатируя застой в немецкой литературе тех лет, они видят его причину в отрешенности искусства от значительных проблем современности. Поэтому братья Харт призывают к сближению литературы с реальной жизнью. Их призыв не был гласом вопиющего, поскольку молодое литературное поколение Германии уже сознавало, что "развитие литературы, не опирающееся на политическую и социальную борьбу, на политические и социальные силы своего века, больше немыслимо" 32 . У пионеров нового направления появляются многочисленные сторонники, которые называют себя представителями литературы, обращенной к современности (die Moderne). По их убеждению, "для художника есть только одна эпоха -- современность" 33 . Поэтому в многочисленных литературных манифестах и декларациях 80--90-х годов "самой главной и насущной задачей" провозглашается "освоение важнейших проблем современности" 34 , и "в первую очередь, социальных и политических конфликтов эпохи" 35 . Девизом натуралистов становится бескомпромиссная и беспощадная правдивость в изображении современной действительности. В...

2. Достоевский в Германии - обзор В. В. Дудкина и К. М. Азадовского

Входимость: 11. Размер: 16кб.

Часть текста: Обзор В. В. Дудкина и К. М. Азадовского * * В. В. Дудкиным написаны разделы II, III и VI; К. М. Азадовским -- разделы I, V, VII; раздел IV написан совместно. I. РАННИЕ ОТКЛИКИ Начало европейской известности Достоевского было положено в Германии. В 80-е годы XIX века, когда на литературную арену Германии выходит новое направление -- натурализм, в стране пробуждается живейший интерес к русской литературе в целом, и прежде всего -- к Достоевскому и Толстому. До 80-х годов Достоевский и его творчество были не известны немецким читателям. Число прижизненных упоминаний о Достоевском, встречающихся в немецкой периодической печати, невелико, и носят они эпизодический и случайный характер. Самым первым откликом следует, по всей видимости, считать статью Фердинанда Леве в "Sankt-Petersburgische Zeitung", опубликованную анонимно в 1846 г. 1 Ее авторство подтвердил недавно немецкий русист Г. Цигенгайст в статье: "Фердинанд Леве -- забытый пропагандист русской литературы" 2 . Леве сопоставляет роман Достоевского "Бедные люди" с "Вертером" Гете, считая, что отличительной чертой обоих произведений является "сентиментальность". В последующих номерах "Sankt-Petershurgische Zeitung" печатается ряд отрывков из "Бедных людей" -- первый на немецком языке перевод из Достоевского 3 . Перевод был опубликован также анонимно. Цигенгайст считает, что переводчиком был Леве 4 . Однако на этот раз Цигенгайст ошибается. Отрывки из "Бедных людей", напечатанные в "Sankt-Petersburgische Zeitung", были переведены не Леве, а В. Вольфсоном (1820--1865), одним из первых пропагандистов русской литературы в Германии, переводчиком Пушкина, Герцена и других русских авторов. Спустя 17 лет тот же перевод Вольфсон публикует в издаваемом им журнале "Russische Revue" 5 . Уже простое сличение обоих текстов свидетельствует, что перевод, опубликованный в 1846 г., и ...

3. Dostoevsky. A Raw Youth (English. Подросток). Part III. Chapter VI

Входимость: 7. Размер: 43кб.

Часть текста: for that I should have acted and spoken differently. In the shop, in a back room, one could indeed have eaten oysters, and we sat down to a table covered with a filthy cloth. Lambert ordered champagne; a glass of cold wine of a golden colour was set before me and seemed looking at me invitingly; but I felt annoyed. "You see, Lambert, what annoys me most is that you think you can order me about now as you used to do at Touchard's, while you are cringing upon everybody here." "You fool! Aie, let's clink glasses." "You don't even deign to keep up appearances with me: you might at least disguise the fact that you want to make me drunk." "You are talking rot and you're drunk. You must drink some more, and you'll be more cheerful. Take your glass, take it!" "Why do you keep on 'take it'? I am going and that's the end of it." And I really did get up. He was awfully vexed: "It was Trishatov whispered that to you: I saw you whispering. You are a fool for that. Alphonsine is really disgusted if he goes near her. . . . He's a dirty beast, I'll tell you what he's like." "You've told me already. You can talk of nothing but your Alphonsine, you're frightfully limited." "Limited?" he did not understand. "They've gone over now to that pock-marked fellow. That's what it is! That's why I sent them about their business. They're dishonest. That fellow's a blackguard and he's corrupting them. I insisted that they should always behave decently." I sat still and as it were mechanically took my glass and drank a draught. "I'm ever so far ahead of you in education," I said. But he was only too delighted...

4. Dostoevsky. A Raw Youth (English. Подросток). Part II. Chapter IX

Входимость: 5. Размер: 40кб.

Часть текста: I thought. And as I wandered about the streets, not noticing where I was going, and indeed I don't know whether I meant to run anywhere in particular, I was very hot and I was continually flinging open my heavy raccoon-lined coat. "No sort of action can have any object for me now" was what I felt at that moment. And strange to say, it seemed to me that everything about me, even the air I breathed, was from another planet, as though I had suddenly found myself in the moon. Everything--the town, the passers-by, the pavement I was running on--all of these were NOT MINE. "This is the Palace Square, and here is St. Isaak's," floated across my mind. "But now I have nothing to do with them." Everything had become suddenly remote, it had all suddenly become NOT MINE. "I have mother and Liza--but what are mother and Liza to me now? Everything is over, everything is over at one blow, except one thing: that I am a thief for ever." "How can I prove that I'm not a thief? Is it possible now? Shall I go to America? What should I prove by that? Versilov will be the first to believe I stole it! My 'idea'? What idea? What is my 'idea' now? If I go on for fifty years, for a hundred years, some one will always turn up, to point at me and say: 'He's a thief, he began, "his idea" ...

5. Достоевский в Германии - обзор В. В. Дудкина и К. М. Азадовского. V. Экспрессионизм и "проблема жизни"

Входимость: 5. Размер: 84кб.

Часть текста: года, за ходом которой немецкая интеллигенция следила с напряженным вниманием, во многом поколебала веру в устойчивость и незыблемость буржуазного мира. С начала первой мировой войны (предощущение которой "носилось в воздухе" в Германии задолго до 1914 г.) от этой веры не остается и следа. Кульминационными точками "экспрессивной" эпохи были Великая Октябрьская социалистическая революция и последовавшая за ней революция в Германии. "Экспрессионизм,-- подытоживает советский исследователь Н. С. Павлова,-- был художественным выражением смятенного сознания немецкой интеллигенции в период мировой войны и революционных потрясений" 346 . Как важнейший признак экспрессионизма, А. В. Луначарский подчеркивал "его ярко выраженную антибуржуазность" 347 . Экспрессионисты начисто отрицали все буржуазные формы жизни. Разумеется, их бунт был, в первую очередь, адресован буржуазному человеку -- рациональному, холодному, бездушному и жестокому. Неприятие буржуазного общества выражается в искусстве экспрессионизма как борьба "старого" и...

6. Dostoevsky. A Raw Youth (English. Подросток). Part III. Chapter IX

Входимость: 3. Размер: 47кб.

Часть текста: and accept realism, which did not, however, detract from the ideal. The great point was now that I understood the man, and I even felt, and was almost vexed at feeling, that it had all turned out to be so simple: I had always in my heart set that man on a supreme pinnacle, in the clouds, and had insisted on shrouding his life in mystery, so that I had naturally wished not to fit the key to it so easily. In his meeting WITH HER, however, and in the sufferings he had endured for two years, there was much that was complex. "He did not want to live under the yoke of fate; he wanted to be free, and not a slave to fate; through his bondage to fate he had been forced to hurt mother, who was still waiting for him at Konigsberg. . . ." Besides, I looked upon him in any case as a preacher: he cherished in his heart the golden age, and knew all about the future of atheism; and then the meeting with HER had shattered everything, distorted everything! Oh, I was not a traitor to her, but still I was on his side. Mother, for instance, I reflected, would have been no hindrance, nor would marriage with her be so indeed. That I understood; that was something utterly different from his meeting with THAT WOMAN. Mother, it is true, would not have given him peace either, but that was all the better: one cannot judge of such men as of others, and their life must always be different; and that's not unseemly at all; on the contrary, it would be unseemly if they settled down and became altogether like other ordinary people. His praises of the nobility, and his words: "Je mourrai gentilhomme," did not disconcert me in the least; I understood what sort of gentilhomme he was; he was a man ready to abandon everything, and to become the champion of political rights for all, and the leading Russian thought of a...

7. Dostoevsky. The Idiot (English. Идиот)

Входимость: 3. Размер: 26кб.

Часть текста: only with great difficulty that the day succeeded in breaking; and it was impossible to distinguish anything more than a few yards away from the carriage windows. Some of the passengers by this particular train were returning from abroad; but the third-class carriages were the best filled, chiefly with insignificant persons of various occupations and degrees, picked up at the different stations nearer town. All of them seemed weary, and most of them had sleepy eyes and a shivering expression, while their complexions generally appeared to have taken on the colour of the fog outside. When day dawned, two passengers in one of the third-class carriages found themselves opposite each other. Both were young fellows, both were rather poorly dressed, both had remarkable faces, and both were evidently anxious to start a conversation. If they had but known why, at this particular moment, they were both remarkable persons, they would undoubtedly have wondered at the strange chance which had set them down opposite to one another in a third-class carriage of the Warsaw Railway Company. One of them was a young fellow of about twenty-seven, not tall, with black curling hair, and small, grey, fiery eyes. His nose was broad and flat, and he had high cheek bones; his thin lips were constantly compressed into an impudent, ironical--it might almost be called a malicious--smile; but his forehead was high and well formed, and atoned...

8. Летопись жизни и творчества Ф. М. Достоевского 1821-1881гг. 1850 - 1854 гг.

Входимость: 3. Размер: 67кб.

Часть текста: мы выдержали одну ночь в сорок градусов <...> Грустная была минута переезда через Урал. Лошади и кибитки завязли в сугробах. Была метель. Мы вышли из повозок, это было ночью, и стоя ожидали, покамест вытащат повозки. Кругом снег, метель; граница Европы, впереди Сибирь и таинственная судьба в ней, назади все прошедшее — грустно было, и меня прошибли слезы. По всей дороге на нас выбегали смотреть целыми деревнями и, несмотря на наши кандалы, на станциях брали с нас втридорога». —XXVIII,, 168. Января 9. Д., С. Ф. Дуров и И. Ф. Л, Ястржембский прибывают в Тобольский «тюремный замок» {ЛН. Т. 22—24. С. 704). Писатель вспоминает в 1854 г.: «Мы приехали в Тобольск, и после представления начальству и обыска, где у нас отобрали все наши деньги, были отведены (...) в особую каморку». —XXVIII,, 169. Д. ошибочно указывает, что приехал в Тобольск 11 января. —Там же. «Тобольский приказ о ссыльных» выдает фельдъегерю поручику Прокофьеву «Квитанцию» в том, что Д., С. Ф. Дуров и И. Ф. Л. Ястржембский от него «приняты». — ЛН. Т. 22—24. С. 704. Января 10. Донесение «Тобольского приказа» о ссыльных дежурному генералу Главного штаба Игнатьеву, что 9 января ...

Входимость: 2. Размер: 8кб.

Часть текста: (Lebensbilder aus einem sibirischen Gefangnisse. Nach den hinterlassenen Aufzeichnungen eines zu zehnjariger Zwangsarbeit verurtheilten russischen Edelmannes. Koln, Lengfeld). Книга издана анонимно. "Преступление и наказание" (Raskolnikow. Obers. v. W. Henckel. Leipzig, W. Friedrich). "Мальчик у Христа на елке" (Der Knabe bei Christo zum Weihnachtsbaume. -- "Auf der Hone". Internationale Revue, hrsg. von L. Sacher-Masoch. Jg. II. Bd. V. December. 1884. "Братья Карамазовы" (Die Brtider Karamazow. Leipzig, Fr. Grounow). 1885. "Униженные и оскорбленные" (ErniedrigteundBeleidigte. Berlin--Stuttgart, B. Spemann). 1886. "Записки из Мертвого дома" (Aus dem todten Hause. 2 Aufl. Dresden, H. Minden). "Рассказы" (Erzahlungen von F. M. Dostojewski. Frei nach dem Russ. von W. Goldschmidt. "Хозяйка" (Die Wirtin), "Елка и свадьба" (Christbaum und Hochzeit), "Белые ночи" (Helle Nachte), "Мальчик у Христа на елке" (Weihnacht), "Честный вор" (Der ehrliche Dieb) . "Подросток" (Junger Nachwuchs. Obers. v. W. Stein. Leipzig, W. Friedrich). "Преступление и наказание" (Raskolnikow. 2 Aufl. Leipzig, W. Friedrich). 1887. "Бедные люди" (Arme Leute. Obers. v. A. L. Hauff. Dresden u. Leipzig, H. Minden)....

10. Dostoevsky. The Idiot (English. Идиот). Part I. Chapter VIII

Входимость: 2. Размер: 33кб.

Часть текста: these concessions and rebuffs of fortune, of late, had wounded his spirit severely, and his temper had become extremely irritable, his wrath being generally quite out of proportion to the cause. But if he had made up his mind to put up with this sort of life for a while, it was only on the plain understanding with his inner self that he would very soon change it all, and have things as he chose again. Yet the very means by which he hoped to make this change threatened to involve him in even greater difficulties than he had had before. The flat was divided by a passage which led straight out of the entrance-hall. Along one side of this corridor lay the three rooms which were designed for the accommodation of the "highly recommended" lodgers. Besides these three rooms there was another small one at the end of the passage, close to the kitchen, which was allotted to General Ivolgin, the nominal master of the house, who slept on a wide sofa, and was obliged to pass into and out of his room through the kitchen, and up or down the back stairs. Colia, Gania's young brother, a school-boy of thirteen, shared this room with his father. He, too, had to sleep on an old sofa, a narrow, uncomfortable thing with a torn rug over it; his chief duty being to look after his father, who needed to be watched more and more every day. The prince was given the middle room of the three, the first being occupied by one Ferdishenko, while the third was empty. But Gania first conducted the prince to the family apartments. These consisted of a "salon," which became the dining-room when required; a drawing-room, which was only a drawing-room in the morning, and became Gania's study in the evening, and his bedroom at night; and lastly Nina Alexandrovna's and Varvara's bedroom, a small, close chamber which they shared together. In a word, the whole place was confined, and a "tight fit"...

Поиск по творчеству и критикеCлово "FUR"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "FUR"